Радио "Финам-FM" и сайт Skopal.narod.ru представляют:

Мифы о России. Текстовая Версия.

ЭФИР ОТ 02/12/2008
Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Судьба легендарного крейсера.
Гость: ВИКТОР САУЛКИН, журналист, член Императорского Православного Палестинского Общества.

МЕДИНСКИЙ: Уважаемые радиослушатели, в эфире передача «Мифы о России», с вами Владимир Мединский. И сегодня, как обычно по вторникам с 8 до 9 вечера мы будем говорить с вами о не очень давней российской истории. Точнее говоря, о той истории, которая у нас мифологизирована, придумана, надумана, которую кое-кто пытается разоблачить, либо наоборот очернить. Итак, телефон студии: 730-73-70, я напоминаю, что по негласному сценарию нашей передачи во второй ее половине мы будем беседовать с радиослушателями и принимать ваши звонки. 730-73-70. А я сейчас представлю нашего гостя, это обозреватель православного радио «Радонеж», Виктор Александрович Саулкин.

САУЛКИН: Добрый вечер.

МЕДИНСКИЙ: Добрый вечер, Виктор Александрович. И тема у нас сегодня любопытная, «врагу не сдается наш гордый «Варяг». Тема: «Подвиг или не подвиг, а бессмысленное позерство экипажа крейсера «Варяг», 1904 год?» Я недавно совсем прочитал, Виктор Александрович, статью, не буду говорить, где, чтобы не давать ненужной рекламы этому СМИ, с позволения сказать, посвященную как раз юбилею, это был старый материал, как раз 2-3летней давности, он был посвящен 100-летию эпизода с крейсером «Варяг». И там на полном серьезе доказывалось в лучших традициях нашей либеральной журналистики, что это фантазии. Капитан Руднев, капитан крейсера «Варяг» - это бездарь, который ради Георгиевских крестов и надуманной славы бросил в бессмысленную мясорубку свой экипаж. Сидел бы себе и отсиживался в бухте, и никто его не просил воевать ни с кем, и крейсер бы он сохранил, и экипаж бы в живых остался, а потом, глядишь бы, и потихонечку присоединился к действующему русскому флоту Тихоокеанскому. Вся эта фантазия от царских пропагандистов, и миф похлеще Чапаева, как там было написано. Не должны мы равняться на крейсер «Варяг», а должны мы писать о чем-то другом. Правда, о чем, как обычно, в статье не приводилось. Памятники крейсеру предлагалось выкорчевать, выбросить на помойку истории, положить их туда, где крымские… Дом художников, туда, на Крымском валу. Я, правда, опять не знаю, о каких памятниках идет речь. По-моему, у нас их нет. Но предлагалось все туда, в ЦДХ, рядом с Дзержинским. «Варяг» и Дзержинского туда. Давайте об этом поговорим. История 100-летней давности, история самой знаменитой морской дуэли, наверное, в мире, самого знаменитого одиночного морского сражения в мире, история, где как обычно, мы привыкли считать себя героями. Хотя мы очень плохо эту историю знаем, но что-то такое героическое. Как оно было на самом деле? Это миф или реальность? Я знаю, что вы глубоко изучаете эту тему, Виктор Александрович, поэтому расскажите нам историю, прежде чем мы дадим слово нашим радиослушателям. Итак, что тогда на самом деле случилось?

САУЛКИН: Во-первых, мне хотелось бы сказать, Владимир Ростиславович, о том, что очернители все попадают под замечательные слова Гегеля. Он когда-то заявил, что для лакея нет героев, не потому что герой не является героем, а потому что лакей является лакеем. Все, кто очерняют историю, они попадают под это название лакеев, в этот образ вполне вписываются. И сейчас мы попробуем рассказать, что же произошло тогда в Чемульпо, в Желтом море, у берегов Кореи. Чемульпо – это порт, который находится рядом с Сеулом. И вот в этом…

МЕДИНСКИЙ: Для ориентира.

САУЛКИН: Для ориентира, да. И там находились перед началом русско-японской войны, стояли в нейтральном порту. Корея была нейтральным государством, находились стационары ведущих морских держав. Стационары – это крейсеры, которые обеспечивают суда, которые обеспечивают связь дипломатической миссии с метрополией. Русский крейсер стоял «Варяг», новейший крейсер, быстроходный, он был спущен на воду в 1901 году в Филадельфии. Кстати, интересная история.

МЕДИНСКИЙ: Американцы делали?

САУЛКИН: Американцы делали, это новейший крейсер. Кстати, интересная история, что строили его в Филадельфии, и в Филадельфии экипаж «Варяга» успел построить православный храм. Освящал…

МЕДИНСКИЙ: Пока они ждали?

САУЛКИН: Да, они просто посмотрели, что в Филадельфии очень много карпато-русов, русинов, православных людей, которые страдают без храма, и на свои деньги экипаж, сбросившись, построил православный храм. В этом храме, кстати, служит православный священник по происхождению шотландец.

МЕДИНСКИЙ: Он по сей день, этот храм стоит?

САУЛКИН: Стоит, конечно, служба идет. И в этом храме поминают весь экипаж «Варяга».

МЕДИНСКИЙ: Это совсем новенький корабль?

САУЛКИН: Новенький корабль, быстроходный крейсер. Он развивал скорость до 24 узлов.

МЕДИНСКИЙ: Это сколько километров в час? 50, по-моему.

САУЛКИН: Да, где-то приблизительно так. Это было очень серьезное...

МЕДИНСКИЙ: Даже по нынешним меркам.

САУЛКИН: …вооружение. Были, конечно, на этом крейсере некоторые недочеты, это потом в ходе войны они уже выявились. Например, орудия были без бронещитов, они стояли открытые 6-дюймовые орудия на палубе, что привело к потерям во время этого сражения большим. И «Варяг» был под командованием капитана 1 ранга Всеволода Федоровича Руднева. Был замечательный моряк доблестный, у Рудневых в роду 14 моряков было, сражались и при Наварине и при *, кажется, Рудневы. И кроме «Варяга» в Чемульпо еще стационары Англии, крейсер «Таубот» под командованием командора сэра Джеймса Бейли, и французский «Паскаль» под командованием Виктора Сене.

МЕДИНСКИЙ: Одну секундочку, на тот момент Чемульпо – это юрисдикция чья?

САУЛКИН: Это нейтральный порт, юрисдикция Кореи.

МЕДИНСКИЙ: Корея тогда суверенное государство была, на тот момент?

САУЛКИН: Суверенное государство, да. И, конечно же, стоял американец, итальянец стоял, «Эльба» крейсер, и американец, канонерская лодка.

МЕДИНСКИЙ: Всех по паре.

САУЛКИН: Да, стояли. И стоял японец «Чимода», крейсер японский «Чимода». Если возвращаться к началу этой войны, то не принято было начинать войну вероломно. Это потом уже Перл-Харбор стал нарицательным, а тогда война, если мы ее вспомним, она начиналась с торпедирования русских кораблей на внешнем рейде Порт-Артура до объявления войны Японией. Это было вероломно, но это в японской традиции было. Вполне расчетливо, потому, что они должны были русский флот вывести из строя, иначе бы никаких надежд на победу не было. И адмирал…

МЕДИНСКИЙ: Японцы напали на нас в том же стиле, в котором они, спустя 40 лет напали на американцев?

САУЛКИН: Совершенно верно, это японский стиль. Нельзя его считать уж полностью вероломным, это просто в японской традиции.

МЕДИНСКИЙ: Такая национальная традиция.

САУЛКИН: Национальная традиция нанести…

МЕДИНСКИЙ: И до войны они не объявляли?

САУЛКИН: Не объявляли, не было. Хотя вели себя по-рыцарски в этой войне. Адмирал Уриу с эскадрой из 14 вымпелов, 6 крейсеров, среди них был 1 тяжелый броненосный.

МЕДИНСКИЙ: 14 вымпелов – это 14 кораблей.

САУЛКИН: 14 кораблей боевых, 6 крейсеров было, из них 5 бронепалубных, и 6-й крейсер вообще другого ранга, тяжелый крейсер, броненосный крейсер «Асама».

МЕДИНСКИЙ: Это что значит?

САУЛКИН: Это более мощный корабль с более мощным вооружением, полностью покрытый броней.

МЕДИНСКИЙ: Чем «Варяг»?

САУЛКИН: Да, это совершенно... У «Варяга»…

МЕДИНСКИЙ: Один «Асама» должен был «Варяг» затопить, не сходя с места?

САУЛКИН: Залп «Асамы» в 4, в 5 раз превышал залп «Варяга». Он превосходил *.

МЕДИНСКИЙ: То есть, это схватка танка с…

САУЛКИН: С бронетранспортером. Очень мощный крейсер.

МЕДИНСКИЙ: Тяжелого танка.

САУЛКИН: Да, тяжелый, броненосный крейсер «Асама», 5 легких крейсеров, флагман «Натива» был. И естественно, 8 миноносцев. И когда адмирал Уриу предложил, это было по старому календарю 27 января, то есть 9 февраля по нашему новому стилю, предложил Рудневу сдаться… Ультиматум очень вежливый был, слова замечательно звучали, с почтением, «почтительно прошу вас оставить порт, оставить рейд Чемульпо, иначе я вынужден вас атаковать».

МЕДИНСКИЙ: Имея за спиной 14 кораблей против 1, я думаю, что можно позволить себе некоторую вежливость.

САУЛКИН: Дело в том, что это была невероятная наглость дипломатическая, потому что японцы не имели права нападать в нейтральных водах, в нейтральном государстве, где стояли корабли из других государств *.

МЕДИНСКИЙ: На рейде стояли все корабли?

САУЛКИН: Все корабли. Естественно, Руднев, собрались на совет капитаны всех кораблей, и Рудневу предложили капитулировать. Предложил командор Бейли интернироваться под английским флагом. Сохранить жизнь, сохранить корабль, сохранить экипаж, сохранить жизнь. Американец Маршалл предложил капитулировать, полностью сдаться японцам, но Руднев ответил, естественно, что, ни о какой сдаче речи не может быть, он пойдет на прорыв, какой бы сильной ни была японская эскадра. Он знал о силах японской эскадры, потому что до этого канонерская лодка «Кореец», это старое судно маленькое, пыталось выйти из Чемульпо. Японская эскадра ей преградила путь, и даже 3 торпеды были пущены японскими миноносцами по «Корейцу». «Кореец» увернулся, но было ясно, что не выпустят.

МЕДИНСКИЙ: Мы вообще «Кореец» должны принимать здесь в расчет?

САУЛКИН: «Кореец», да. «Кореец», мы потом скажем с вами…

МЕДИНСКИЙ: Он представлял какую-то боевую мощь из себя?

САУЛКИН: «Кореец», хоть это старый был корабль, канонерская лодка, она была еще с мачтами и с парусным вооружением. Представляете, «Кореец»...

МЕДИНСКИЙ: Но двигатель был?

САУЛКИН: Двигатель был. И лодка в китайскую войну, «Кореец» Георгиевские трубы заработал, потому что он 1 бился против китайских фортов. Командир «Корейца», Руднева все мы знаем, а командира «Корейца», Григория Павловича Беляева мало кто помнит, капитан 2 ранга, это герой, настоящий человек. И потом «Кореец» замечательно сражался, и награждены были и матросы, и офицеры «Варяга» и «Корейца» одинаково Георгиевскими крестами.

МЕДИНСКИЙ: Почти под парусами сражался?

САУЛКИН: Нет. Беляев был опытный моряк, и перед боем весь рангов деревянный был срублен. Это сыграло замечательную роль, в «Кореец» японцам не удалось ни разу попасть, потому что они…

МЕДИНСКИЙ: Они маленькие.

САУЛКИН: Они просто пристреливались по силуэту с мачтами, поэтому были недолеты и перелеты. И вот ультиматум Уриу был необыкновенно наглый, дерзкий, и если бы себя вели капитаны кораблей-стационаров по закону морского братства, то они должны были бы проводить «Варяг» в открытое море. Выйти вместе с ним, японцы не посмели бы обстреливать русский крейсер.

МЕДИНСКИЙ: Идущий в сопровождении английского, французского и американского?

САУЛКИН: Конечно, французского, американского, итальянца.

МЕДИНСКИЙ: Еще итальянский был?

САУЛКИН: Да, еще итальянцы, но они не решились. Кстати, командор Бейли вел себя по-джентельменски, но он просто не мог. Англия же фактически была одним из участников, враждебно настроенных к России, вооружала Японию.

МЕДИНСКИЙ: Спонсором выступала.

САУЛКИН: Спонсором этой войны, японский флот создавала.

МЕДИНСКИЙ: Да и американцы тоже там.

САУЛКИН: Да и американцы участвовали *.

МЕДИНСКИЙ: Их * там.

САУЛКИН: И поэтому Руднев заявил, что будет сражаться, и о сдаче речи не идет. Военный совет был на «Варяге». Первым высказывался младший по званию. Младший по званию был мичман Алексей, граф Неруд. На флоте принято, сначала выступает младший, чтобы на него не давил авторитет старшего по званию. Единодушно все решили сражаться до последнего, и при невозможности защищаться затопить «Варяг», взорвать «Варяг».

МЕДИНСКИЙ: Альтернатива была всем спокойно интернироваться через английский корабль, судно отдав японцам?

САУЛКИН: Кстати, если мы будем задавать сегодня вопрос к нашим слушателям, вы об этом говорили, то интересно бы узнать слушателей радиостанции. Как они считают, прав был Руднев, или надо было пожалеть корабль, пожалеть экипаж и интернироваться под английским флагом? То есть, сохранить жизнь экипажу.

МЕДИНСКИЙ: В случае интернирования, давайте сразу точки над «i» поставим, что бы произошло с кораблем? Он должен был быть отдан японцам?

САУЛКИН: Нет, он японцам не должен был быть отдан, но он не имел право участвовать в военных действиях.

МЕДИНСКИЙ: Просто опечатан был бы?

САУЛКИН: Опечатан, да. Руднев решает, естественно, идти на прорыв, команда выстраивается, последний парад «Варяга», команда выстраивается на корабле, Руднев говорит свое замечательное слово, очень духоносное, но простое, без лишних высокопарных выражений. Он говорит, что мы идем на прорыв, какой бы не сильна была эскадра, не сдадим себя, ни наш корабль, будем биться до последнего, предлагает комендорам каждый снаряд в цель. С Богом! Ура! Это последний парад. Все кричат ура. Кстати, подвиг это или нет? На «Варяге» и на «Корейце» были вольнонаемные. По-моему, на «Варяге» были, я сейчас не вспомню фамилии, было 2 музыканта и буфетчик, и на «Корейце» был буфетчик, у него редкое имя и фамилия, Аким Кришталенко. Им предложили сойти на берег, штатские люди, вольнонаемные, и укрыться в консульстве.

МЕДИНСКИЙ: Гражданские лица.

САУЛКИН: Они отказались, пошли на смерть вместе со всеми. И поэтому, когда «Варяг», 10 февраля утром прозвучал горн, выстроилась команда, все наверх, по местам, поднять якоря. «Варяг» двинулся, за ним в кильватере «Кореец», то все стационары выстроили свои команды в парадных расчетах, в парадном строю. И когда «Варяг» проходил, он играл сначала русский гимн «Боже, царя храни» торжественный, а затем должен был играть гимны тех кораблей, тех стран, чьи корабли его провожали. Вот этот парад был невероятный. Виктор Сене, он писал потом, что «мы салютовали героям, которые гордо и спокойно шли на верную гибель». На всех кораблях, кстати, играли русский гимн, звучал «Боже, царя храни». Французы, народ такой эмоциональный, не выдержали, стали бросать вверх береты и фуражки, кричать: «Виват!», итальянцы…

МЕДИНСКИЙ: И петь «Марсельезу».

САУЛКИН: Это гимн французский, «Марсельеза» тогда. Провожали. Это был последний парад «Варяга». Дело в том, что фарватер Чемульпо, он длинный, извилистый, изобилует отмелями многими и камнями, и поэтому «Варяг» шел на верную смерть, потому что он…

МЕДИНСКИЙ: Не мог уклониться.

САУЛКИН: Не мог уклониться, его могли расстреливать до того, «Асама» могла расстреливать до того момента, пока «Варяг» сам ответит. Он шел на расстрел. Кстати, адмирал Уриу запоздал с приказом открыть огонь на несколько минут.

МЕДИНСКИЙ: Может, не ожидал этого.

САУЛДКИН: А он не ожидал. Почему? Потому что «Варяг», когда корабль выходит, по уставу в виду неприятеля взвился Андреевский флаг на гафеле и стеньгах, и Уриу, в бинокль наблюдая, он не мог поверить. Он говорит флагману, капитану «Нанивы»: «Это белый флаг?» А «Нанива» выбросила, естественно, сигналы, предлагая почетную сдачу на почетных условиях, предлагая капитулировать на почетных условиях.

МЕДИНСКИЙ: И в ответ выбрасывается Андреевский флаг.

САУЛКИН: И в ответ, да. Уриу не верит. Он говорит: «Это белый флаг?» Ему говорят: «Нет, Андреевский». На ветру Андреевский, он же тоже белый с голубым крестом Андреевским. «Да нет, они же не самоубийцы, белый флаг». Ему отвечают: «Нет, это флаг Андреевский». И вот начинается.

МЕДИНСКИЙ: Несколько минут он ждал, пока подойдет поближе.

САУЛКИН: Пока подойдет «Варяг», но это все равно расстояние большое очень. Первый залп дает «Асама» и открывает огонь. Первый залп удачный, накрывает первый дальномерный пуск, погибает Алексей Неруд. Мичман Неруд погиб первым, от него потом нашли только руку с дальномером. Затем открывает ответный огонь «Варяг», он бьет по «Асаме», бьет по «Чимоду».

МЕДИНСКИЙ: «Асама» поскольку самый опасный противник?

САУЛКИН: Да, они полукругом выстроились, и вся эскадра расстреливала «Варяг» и «Кореец», били… А мощь суммарная была…

МЕДИНСКИЙ: Это был даже не кинжальный перекрестный огонь, а это был просто коллективный расстрел, как охотники выстраиваются полукругом и бьют по кабанчику бегающему.

САУЛКИН: Коллективный расстрел, да, как охотники. В зависимости от того, какие калибры * вступали в бой, а «Варяг» идет, он не может отклониться еще. Он идет прямо. А чтобы представлять подвиг «Варяга», «Асама» в 4 раза превышал по мощности залпа, а вся японская эскадра превышала по мощности залпа «Варяг» в 20 раз. А если учесть количество взрывчатки и скорострельность, то специалисты считают, что в 50 раз превышала мощность «Варяга».

МЕДИНСКИЙ: На 1 выстрел «Варяга» шло 50 выстрелов…

САУЛКИН: 50 по мощности, по массе снаряда, по взрывчатке, которую выбрасывали. «Варяг» тоже стрелять умел, в отличие от тех, кто его пытается очернить. Первой «Чимода» была накрыта, японский крейсер, который ушел подло ночью, оставив рейд Чемульпо, с погашенными огнями. Накрыл «Чимоду» первыми же залпами. «Чимода», кстати, пожар вспыхнул, она уклонилась, отвалила в сторону, пыталась укрыться за другими кораблями, чтобы погасить пожары. «Варяг» очень доблестно бился, но потом… И «Асаму» накрыл. Когда «Асаму» накрыл, ура закричали, потому что на «Асаме» вспыхнул пожар, и Руднев вел «Варяг» прямо на «Асаму». Он старался все-таки прорваться. Бой был очень тяжелым, всего час длился, но чтобы представить, что такое этот час, каждую минуту японская эскадра выбрасывала 200 снарядов на «Варяг».

МЕДИНСКИЙ: В минуту?

САУЛКИН: В минуту. В минуту 200 снарядов летело на «Варяг», но не все попадали, конечно.

МЕДИНСКИЙ: Если предположить даже 5% попадания, и то, и то...

САУЛКИН: А я говорил уже о том, что открытая палуба была, то есть, комендоры стояли у открытых орудий. Это действительно был пат, не зря в песне «Врагу не сдается наш гордый «Варяг», там говорится: «Свистит и гремит, и грохочет кругом гром пушек, шипенье снарядов. И стал наш бесстрашный и гордый «Варяг» подобен кромешному аду». Там ад был потому что. Фугасные снаряды рвутся, сносят прислугу, раненых, очень много убитых, кровь льется. И стрелять под таким огнем ураганным – это, я думаю, каждый поймет, надо иметь мужество очень большое. Но «Наниву», кстати, тоже флагман, японский крейсер, на котором Уриу находился, «Варяг» накрыл залпом. «Нанива» загорелась, тоже отвалила в сторону. И под градом снарядов «Варяг» движется прямо на «Асаму». И когда они сошлись до 20 кабельтовых…

МЕДИНСКИЙ: Это сколько?

САУЛКИН: 3,5 км приблизительно, то «Варяг» «Асаме» нанес очень серьезное повреждение, была носовая башня сбита. Но в этот момент Руднев отдал приказ приготовить торпедные аппараты к бою и в случае возможности и необходимости таранить «Асаму». «Варяг» идет прямо…

МЕДИНСКИЙ: Просто идти на таран?

САУЛКИН: Идти на таран, да. «Варяг» идет прямо на «Асама», и «Асама», и «Чимода» в это время начинает отваливать в сторону. Японский строй расходится.

МЕДИНСКИЙ: Он мог вырваться?

САУЛКИН: Он мог вырваться, но, конечно, шансов не было, потому что «Кореец» был тихоходный, в отличие от «Варяга, а «Варяг» «Кореец» бы не бросил никогда. А бедный «Кореец» пытался нанести удар, но он не доставал до японцев. Но потом в бою участвовал замечательно. И в этот момент, когда Уриу уже замешкался, был растерян, 2 снаряда тяжелых все-таки попадают в «Варяг», очень роковые снаряды, убит трубач. Капитанский мостик, Руднев был ранен в голову, контужен очень сильно. Но встал на мостике, продолжил. Отдал приказ продолжать стрелять, но второй снаряд перебил рулевое управление, и «Варяг» стало сносить на мели и камни острова Идольма. Он становится мишенью.

МЕДИНСКИЙ: Он неуправляемым становится.

САУЛКИН: Он неуправляемым становится, садится на мель, и вся японская эскадра корабль, который не движется и не маневрирует, спокойно расстреливает как мишень. И тут команда себя проявила, конечно, замечательно, а было уже несколько пробоин в подводной части корабля, заводили пластырь под огнем. Удивительно команда действовала. И тут произошло чудо. Работали машины, был штурман Беренц тогда, интересной судьбы человек, и «Варяг» чудом-чудом, работая машинами, сполз с мели и стал разворачиваться. Но стало ясно, что надо отремонтировать рулевое управление, потому что корабль дальше сражаться не может. И тогда Руднев приказал вернуться в Чемульпо.

МЕДИНСКИЙ: «Варяг» еще вернулся в порт обратно?

САУЛКИН: Он не просто вернулся. Дело в том, что японская эскадра бросилась его добивать. 18-дюймовый снаряд попал в угольную яму, там пробоина была сильная, «Варяг» накренился и тут…

МЕДИНСКИЙ: Они добивали отступающий корабль?

САУЛКИН: Они пытались его добить, и тут на помощь пришел «Кореец». Во-первых, потопили миноносец, который в торпедную атаку направился, накрыли его одним залпом, японский миноносец затонул, повредили снова «Чимоду». «Кореец» очень храбро бился, закрывая «Варяг», пытаясь его поддержать. Но когда «Асама» приблизился к «Варягу», он получил самое серьезное повреждение. Смертельно раненый «Варяг», бился до последнего, на «Асаме» был разбит капитанский мостик, была разбита полностью кормовая башня с 8-дюймовыми орудиями.

МЕДИНСКИЙ: Практически выведен из боя?

САУЛКИН: «Асама» вышел, тут же отвалил в сторону и вышел из боя. Тут же получил «Тачикаха», японский крейсер получил от «Корейца» и тоже отвалил в сторону. Лидер миноносцев тоже был очень серьезно поврежден. Японцы отошли зализывать раны, а «Варяг» вернулся в Чемульпо.

МЕДИНСКИЙ: И именно там было принято решение затопить корабль? Когда поняли, что его восстановить невозможно?

САУЛКИН: Конечно. Представляете, Владимир Ростиславович, 1/3 команды либо убита, либо тяжело ранена, 2/3 команды просто с легкими ранениями, рулевое управление не восстановить, подводные пробоины и большинство орудий выведены из строя.

МЕДИНСКИЙ: Давайте мы здесь сделаем небольшую паузу на новости и после этого буквально в 2-х минутах закончим историю «Варяга» и подключим к беседе наших радиослушателей. 730-73-70. Мы вернемся к вам через несколько минут.

Новости.

МЕДИНСКИЙ: Вы только что услышали первый куплет знаменитой песни «Врагу не сдается наш гордый «Варяг», стихи к которой написал немецкий поэт Рудольф Грейнц, песня-стихотворение «Der Warjag» было опубликовано в германском журнале «Jugend». Надо сказать, что вся Европа обсуждала тогда фантастическую морскую дуэль 1 корабля с 14, из которых только 1 флагман в 4 превосходил несчастный «Варяг» по мощи. Чем закончилось? Давайте мы подведем небольшой итог этой морской дуэли. Виктор Александрович, чем закончилось сражение?

САУЛКИН: В виду невозможности продолжать бой «Варяг» был затоплен, а «Кореец» взорван. «Варяг» тоже хотели взорвать, но командор Бейли попросил в виду тесноты на рейде не взрывать корабль, могли быть повреждены и другие суда, и поэтому «Варяг» затопили. Вот эта песня Рудольфа Грейнца и *, она действительно говорит о том, как Европа воспринимала. Немцы умеют ценить доблесть, и поэтому вся Европа воспринимала. Французский писатель оказался тогда в Чемульпо, он написал, что Европа с рыцарских времен такой доблести не видела, как сражение «Варяга» с японской эскадрой. Но не зря в песне русского автора, стихи и слова Репнинского, звучат такие слова: «Мы пред врагом не спустили славный Андреевский стяг, сами взорвали «Корейца», нами потоплен «Варяг». Это был подвиг, который оценили все. Экипаж «Варяга» разобрали, на шлюпках отвезли к себе итальянец, француз, американцы. Виктор Сене, кстати доблестно, он потом погиб в Германии, очень доблестно в Первую Мировую войну, будучи контр-адмиралом, он когда вступил на палубу «Варяга», зрелище было ужасающее. Палуба была залита кровью, куски тел разорванных валялись. «Это был подвиг невиданного мужества», - говорил Виктор Сене. Интересно, что американец Маршалл не прислал шлюпку, в отличие от англичан, итальянцев.

МЕДИНСКИЙ: Они уже тогда вели себя нехорошо.

САУЛКИН: И Виктор Сене через сигнальщиков флагами, значками и по радиотелеграфу объяснил на все Чемульпо, что он думает о Маршалле и американцах. Они тогда шлюпку прислали, но Руднев отказался. Встречали в Одессе торжественно экипаж «Варяга», потом в Москве, а в Петербурге войска были выстроены, есть фотографии замечательные. Экипаж «Варяга» и «Корейца» шел парадным маршем в Зимний дворец, были награждены все офицеры Георгиевскими крестами и орденами 4 степени, нижние чины и матросы были награждены Георгиевскими крестами. Памятная медаль в честь боя и «Варяга» и «Корейца» была выбита. Но что интересно, можете себе представить, Владимир Ростиславович, я читал воспоминания матроса «Варяга». Чай подавали и прислуживали, с экипажем встретился государь-император Николай Александрович, а царевны, царские дочери подавали матросам чай.

МЕДИНСКИЙ: Матросам «Варяга»?

САУЛКИН: Матросам «Варяга» во время завтраков в Зимнем дворце.

МЕДИНСКИЙ: Это невозможно себе представить.

САУЛКИН: Если говорить о том, как… Трудно представить. О том, как японцы восприняли, хотелось бы еще, наверное.

МЕДИНСКИЙ: Насколько я понимаю, японцы, они не считали это победой?

САУЛКИН: А какая же победа, имея 50-кратное превосходство в мощи залпа, 14 вымпелов против 1, не только не потопить, но они понесли страшные потери. «Асама» был в плачевном состоянии, его поставили на полгода в док. «Такачиху»…

МЕДИНСКИЙ: Он практически в войне не участвовал.

САУЛКИН: Там есть разногласия о потерях. Англичане видели «Такачиху», крейсер, и решили, что он затонул. Они не поверили, что он может дойти до берега. «Такачиха» не затонул. Миноносец потоплен и несколько крейсеров, кроме «Асамы» японских, понесли тяжелейшие потери и повреждения. Это был героический подвиг.

МЕДИНСКИЙ: Фактически ушли на капремонт.

САУЛКИН: Так что японцы это победой, - они все-таки тоже, самурайский дух, воины доблестные, они победой никогда не считали. И на палубе, «Варяг» потом они подняли, на нем своих гардемаринов обучали, и каждый день начинался со слов «Вы находитесь»…

МЕДИНСКИЙ: Японцы подняли «Варяг»?

САУЛКИН: Японцы подняли «Варяг». И каждый день начинался словами «Вы находитесь на палубе героического русского корабля, моряки которого показали, как надо сражаться за своего царя, за свое Отечество». И, кстати, по приказу императора Микадо оставили вязью славянской буквы «Варяг». Мы потом выкупили «Варяг» у Японии в 1916 году. Он на ремонте должен был быть в Англии, но во время революции англичане его присвоили.

МЕДИНСКИЙ: Под шумок.

САУЛКИН: Под шумок присвоили. В 1922 году «Варяг» погиб, его хотели продать...

МЕДИНСКИЙ: Он попал в Англию еще до Октябрьской революции, в начале 1917 года?

САУЛКИН: Да, до Октябрьской революции, они просто не отдали его. И потом его продали на металлолом. И все-таки героический крейсер погиб славной смертью, он не стал металлоломом, его море выбросило на мель у берегов Шотландии, и там остатки «Варяга» сейчас и находятся.

МЕДИНСКИЙ: Я недавно смотрел репортаж, по-моему, по «Российскому телевидению», там поставили памятник, единственный в мире памятник крейсеру «Варяг» как раз у берегов Шотландии.

САУЛКИН: У нас вспомнили подвиг «Варяга» через 40 лет. Вспомнили, даже чуть больше, в 1945 году, нашли оставшихся в живых моряков, наградили их памятной медалью, и памятник поставили Всеволоду Федоровичу Рудневу на его родине в селе Винево Тульской губернии.

МЕДИНСКИЙ: Это уже после Великой Отечественной войны?

САУЛКИН: Слава Богу, что он не дожил до революции, потому что ему тяжело, наверное, видеть все, что происходило с флотом.

МЕДИНСКИЙ: Все, кто видели фильм «Адмирал», могут посмотреть, что происходило, как правило, с русскими офицерами в то время, морскими.

САУЛКИН: Да, это трагедия.

МЕДИНСКИЙ: Он погиб, или что случилось? Какая судьба Руднева?

САУЛКИН: Нет, он умер своей смертью.

МЕДИНСКИЙ: Еще до 1917 года?

САУЛКИН: До 1917 года.

МЕДИНСКИЙ: Наверное, надо отметить, что беспрецедентный факт, весь экипаж крейсера «Варяг» был награжден Георгиевскими крестами.

САУЛКИН: Подвиг был всего крейсера, потому что, во-первых…

МЕДИНСКИЙ: Не только капитан, не только офицеры.

САУЛКИН: Не только капитан, но почти что вся команда, хоть легкие ранения были у всех. А в этом аду невозможно было не получить ранение. Вели себя с беспримерным мужеством: раненые не шли на перевязку, не отправлялись, они узнавали, что если время терпит, тут же бросались к орудиям. Все вели себя с невероятным мужеством. Интересно, у флага был сбит *, был перебит осколками и сбит кормовой дюз, флаг Андреевский, его тут подняли, чтобы ни на минуту противник не подумал, японцы, что флаг спущен. Вот что интересно, у флага же стоит всегда часовой, стоял боцманмат Петр Оленин. На нем осколками была роба, вся форменная одежда изрешечена, морская форма, разбит осколком приклад его винтовки. Он на карауле, он часовой стоит.

МЕДИНСКИЙ: А он должен был стоять у флага во время боя?

САУЛКИН: Да, часовой во время боя стоит у флага.

МЕДИНСКИЙ: Не самое безопасное место.

САУЛКИН: Не самое безопасное, но на нем не было, он не был ранен ни разу.

МЕДИНСКИЙ: Притом, что роба была продырявлена?

САУЛКИН: Да, форменка была продырявлена.

МЕДИНСКИЙ: И святой Андрей хранил. Я бы хотел сейчас задать небольшой вопрос нашим радиослушателям в силу тех 15-20 минут, которые остались в нашей радиопередаче, чтобы пригласить вас к дискуссии. 2 вопроса, а не 1. Вопрос первый, который совершенно очевидный, вопрос исторический. А прав ли был капитан Руднев, поведя на верную смерть, на самоубийство свой крейсер? Может быть, надо было интернировать, сложить оружие, опечатать корабль, матросов вывести? Зато никаких потерь. Не было ли это действительно позерством и каким-то русским героизмом, бессмысленным и беспощадным? По отношению к самому себе, в первую очередь. Или же все-таки он был прав, руководствуясь не соображениями здравого смысла и человеколюбия, а руководствуясь присягой морского офицера? Вот это первый исторический вопрос. А второй вопрос. Виктор Александрович, у меня возникла такая совершенно не политкорректная аналогия, не знаю даже, имею ли я право об этом говорить, но все равно мы все об этом думаем, так либо иначе. Прошло всего лишь несколько месяцев с той поры, как некоторые, штамп такой у нас есть в прессе, «безответственные – не буду говорить какой страны, мы поймем, - политики» на полном серьезе заявляли, что они блокируют Черноморский флот в бухте Севастополя в случае эскалации грузино-осетинского конфликта и не позволят кораблям Черноморского флота выйти из бухты, чтобы принять участие в обеспечении нашей армии и прочее, и прочее, прочее, прочее, прочее. Если мы будем действовать по принципу альтернативной истории, если бы подобный безумный шаг произошел, как бы должны были вести себя тогда наши морские командиры, наши морские офицеры? Давайте пофантазируем. Они должны были вести себя как крейсер «Варяг»? Или интернироваться, выехать через нейтральные Болгарские воды.

САУЛКИН: Владимир Ростиславович, вопрос не совсем корректный, я в то время поинтересовался у Игоря Владимировича Касатунова, это легендарный человек.

МЕДИНСКИЙ: Командующий флотом нашим.

САУЛКИН: Командующий Черноморским флотом, который тогда просто своей волей, это подвиг человека, сохранил флот. Наверное, не все знают, что флот тогда полгода, ядерный флот, он тогда обладал ядерным оружием, полгода плавал под флагом несуществующего государства, Советского Союза.

МЕДИНСКИЙ: Кто видел, этот фильм был недавно про подводную лодку, которая ушла и оказалась…

САУЛКИН: «72 метра».

МЕДИНСКИЙ: Да, «72 метра», которая отказалась принять присягу Украине и вокруг Европы обошла. Это исторический факт.

САУЛКИН: Игорь Владимирович Касатунов – это наследник славы Руднева, наследник славы Витгефта и многих, Эссена, адмирала и, конечно, наших полководцев таких, как Ушаков, Нахимов, славных. Я когда поинтересовался, что могут предпринять нездоровые политики этой державы, он посмеялся и сказал, что это просто нереально, блокировать Черноморский флот, и флот свою задачу выполнит.

МЕДИНСКИЙ: Понятно, Черноморский флот, вероятно, 2 залпами бы разбил блокаду, это совершенно очевидно. Но давайте теоретически представим, все то же самое, история повторяется всегда. Все может произойти, и поэтому Руднев шел 1 против 14, против 50-кратного преимущества. Попав в современные условия, как должен вести себя сейчас капитан российского корабля? У нас есть некоторые звонки, давайте послушаем наших радиослушателей, а потом продолжим нашу беседу. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Алексей, я моряк в третьем поколении военно-морского флота, капитан 1 ранга. Служил на Черноморском флоте, сейчас в Москве нахожусь. Еще продолжаю служить.

МЕДИНСКИЙ: Служите еще?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, еще продолжаю служить. Внимательно слушаю вашу радиостанцию, каждый вечер практически. Что касается Руднева, на его примере, конечно, воспитывались моряки всех поколений Советского Союза и России, и до сих пор воспитываются. Подвиг его бессмертен, и на таких подвигах именно патриотизм и гордость за Отечество и надо воспитывать. Это без сомнения и не подлежит никаким кривотолкам, о которых вы говорили в начале передачи. Личность Руднева, она, конечно, как говорил ваш собеседник, я забыл, как его зовут…

МЕДИНСКИЙ: Виктор Александрович.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, Виктор Александрович. Личность Руднева, конечно, основная в этом деле, но надо понимать, что он был 1 в порту, и российские представители, российский консул, он был не указ. И он единолично мог принять решение…

МЕДИНСКИЙ: Любое?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, любое.

МЕДИНСКИЙ: И осудить его было бы некому? Он доложил бы так, как хотел бы.

СЛУШАТЕЛЬ: Командир корабля – это царь на корабле, ему даны такие же права, как батюшке императору в Российской империи, так и командиру корабля даны такие же права. Впрочем, как и сейчас. Командир корабля в отдельном плавании, он и ЗАГС, он и морг, он и дипломат, он и воин.

МЕДИНСКИЙ: Алексей, спасибо большое, мы, к сожалению, вынуждены вас прервать, потому что у нас идет перебивка на новости. Но очень приятно услышать мнение профессионала. Кстати, была очень правильная позиция, что Руднев мог и сдаться, но доложить так, как будто все нормально. Контролировать его было на тот момент некому. Спасибо.

Реклама.

МЕДИНСКИЙ: Добрый вечер, 730-73-70 - телефон в студии, мы вместе с журналистом, обозревателем православного радио «Радонеж» и членом Императорского палестинского общества Виктором Александровичем Саулкиным пытаемся разобраться в мифе о крейсере «Варяг». И вопрос, который мы задали нашим радиослушателям: а прав ли был капитан Руднев, когда пошел на верное самоубийство и 1 против 14 кораблей? Затеял бой, либо можно было и корабль сохранить, и матросов спасти, но всего лишь спустить Андреевский флаг, корабль был бы опечатан, выведен из войны, а матросы, наверное, месяцев через 6 спокойно бы сухопутным путем как-нибудь добрались до столицы. Вот такой вопрос мы задали. Пожалуйста, хотели прокомментировать.

САУЛКИН: Я хотел бы слова Алексея прокомментировать.

МЕДИНСКИЙ: Звонок нашего морского офицера.

САУЛКИН: Действительно, капитан на корабле – единоличный начальник, и Руднев действовал так, как был воспитан в традициях русского флота: никогда не спускать Андреевский флаг. Это слова были императора Петра Великого. И русский флаг Андреевский никогда не спускали. Не зря в песне «Гибель «Варяга»: плещут холодные волны» есть такие слова: «Миру всему передайте, чайки, печальную весть, в битве врагу не сдалися, пали за русскую честь». Вот эта русская честь и понятие Андреевского флага, оно было священным не только для Всеволода Федоровича Руднева, но и для каждого матроса на «Варяге». Кстати, священником был на «Варяге» тоже Руднев. Кажется, отец Михаил. Однофамилец.

МЕДИНСКИЙ: Однофамилец?

САУЛКИН: Да, он тоже в бою принимал участие.

МЕДИНСКИЙ: Любопытно. Я предлагаю дать слово нашим радиослушателям, поскольку у нас осталось буквально минут 10 эфира. Большая просьба, друзья, максимально коротко и сжато формулируйте, пожалуйста, вашу позицию. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Николай. Хотел бы ответить на ваш вопрос, может быть, немножко расширить круг. Конечно, я считаю, что подвиг «Варяга» - это и есть настоящий подвиг, ни с чем несравнимый. И есть в истории таких случаев мало. Но все же нужно быть, по-моему, несколько более объективным при подаче исторического материала. К сожалению, крейсер на тот момент не был таким современным, о котором мы говорим. Скорость 24 узла он уже не мог держать, так как ряд котлов у него были запороты на мероприятиях, связанных с проведением торжеств. Орудия не отличались дальнобойкостью, больше того, снаряды, которые использовались, были исключительно для поражения брони. Японцы же использовали, как правильно сказали, фугасные снаряды, которые наносили гораздо больше вреда.

МЕДИНСКИЙ: Николай, это замечание, наверное, мы сейчас попросим специалиста их прокомментировать, но они никак не в минус «Варягу».

САУЛКИН: Конечно, они скорее в плюс еще.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, ни в коем случае. Но, к сожалению, история России опять же говорит о том, что мы не учимся на своих ошибках. И когда Вторая Тихоокеанская эскадра шла через Цусиму, было Цусимское сражение, использовали те же самые снаряды…

МЕДИНСКИЙ: А об этом, Николай, мы поговорим в следующей передаче. У нас будет отдельная передача, звоните нам обязательно насчет Цусимы.

СЛУШАТЕЛЬ: И все-таки «Варяг» и «Кореец», не разгромили они эскадру, хотя это было преподнесено приблизительно так. Конечно же, досталось японским кораблям, но не так сильно. Все они в дальнейшем участвовали, но это, ни в коем случае не преуменьшает подвиг «Варяга». И, конечно же, это дань памяти, и я очень рад, что такие передачи есть, но, тем не менее, нужно все-таки при подаче материала быть более объективным.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо, Николай.

САУЛКИН: Я только хотел бы Николаю ответить, японцы оценили подвиг «Варяга». Хотя действительно, ни «Асама» не был потоплен. Был потоплен миноносец один, остальные крейсеры повреждены.

МЕДИНСКИЙ: Но 5-6 кораблей были выведены на капремонт, насколько я понимаю?

САУЛКИН: Конечно, и странно было требовать от «Варяга» и «Корейца», чтобы они разгромили такую мощную эскадру. Это было бы несерьезно.

МЕДИНСКИЙ: Чтобы 1 сражался с 14 и при этом бы еще и победил.

САУЛКИН: Кстати, Всеволод Федорович Руднев был награжден высшим японским орденом, его Микадо наградил Орденом Восходящего Солнца. Он его принял после войны.

МЕДИНСКИЙ: После окончания войны?

САУЛКИН: После окончания. А японский поэт Исихава Такубото, кажется, сложил даже песню в честь подвига «Варяга». Это говорит о рыцарском отношении японцев…

МЕДИНСКИЙ: Насколько я помню, японское правительство даже построило музей, посвященный памяти героев «Варяга» в Сеуле.

САУЛКИН: Ну что говорить, если японцы так *.

МЕДИНСКИЙ: У нас такого музея нет. Надо отметить, насколько… Хотя и нападали без объявления войны, в азиатских традициях, но истинный героизм самурая ценить умели. Этого у них не отнять. Добрый вечер. К сожалению, очень долго... 730-73-70 - телефон в прямом эфире. Мы вынуждены зачастую долго держать на линии наших радиослушателей, но вы, пожалуйста, не обессудьте. Не все дослушивают до конца. Что произошло с «Варягом» в конце? Он затоплен. Его нашли?

САУЛКИН: Японцы подняли его, конечно.

МЕДИНСКИЙ: Я имею в виду, нет, в Шотландии.

САУЛКИН: В Шотландии нашли остатки «Варяга», часть обшивки. Что-то затоплено, что-то разнесли волны. Но памятник поставили на этом месте «Варягу» в Шотландии.

МЕДИНСКИЙ: Но поднять его уже невозможно?

САУЛКИН: Поднять невозможно. Но у нас был ракетный крейсер «Варяг», и мне кажется, даже песня «Варяг» звучит как гимн.

МЕДИНСКИЙ: Песня – это, по сути, гимн военно-морского флота. Лучше и не придумать, лучше и не написать. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Николай Николаевич, я капитан 1 ранга запаса.

МЕДИНСКИЙ: Очень приятно.

СЛУШАТЕЛЬ: Что бы там не говорили товарищи типа того, который распространялся по поводу «Варяга», я принадлежу к тому поколению советских моряков, которые были воспитаны на традициях «Варяга». Это наша честь, это наша доблесть. * ни в коем случае нельзя. Жалею, что сейчас в составе нынешнего российского флота нет корабля, который носил бы это имя. До этого хоть и был ракетный крейсер «Варяг», про это *.

МЕДИНСКИЙ: А где он сейчас?

СЛУШАТЕЛЬ: Он выведен из боевого состава, они уже устарели. Их было 4: «Грозный», «*», «Варяг» и «Фокин». «Фокин» и «Варяг» были как раз на Тихоокеанском флоте. Те, кто пытаются хоть как-то бросить тень на действия капитана 1 ранга Руднева и его доблестного экипажа, пусть они вспомнят историю Брестской крепости, которая больше месяца оставалась в окружении и продолжала сопротивляться. И еще хочу напомнить строчки из устава: «Боевые корабли советского военно-морского флота ни при каких условиях не спускают своего военно-морского флага перед неприятелем, предпочитая гибель позорной сдаче в плен». Спасибо.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо, Николай Николаевич. Вот слова офицера.

САУЛКИН: На этих традициях воспитаны все русские офицеры были военно-морского флота.

МЕДИНСКИЙ: Советский флот стал достойным правопреемником в этом плане, преемником российского. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Павел. Я полностью поддерживаю предыдущего к вам дозвонившегося человека. Во-первых, каждый капитан своего корабля, он руководствуется уставом. Потом, даже если судить чисто экономически, целесообразно, и все-таки эти наши 2 корабля нанесли ущерб флоту и, грубо говоря, каким-то образом часть кораблей, 1 корабль потопили, а несколько вывели из строя на некоторое время, и они не могли принимать участие в боевых действиях. И самое, наверное, большое влияние, которое произвели действия капитана «Варяга» и т.д., это именно для воспитания молодежи, для воспитания духа армии российской, советской и опять российской, и вот этого совершенно нельзя отнимать у нашей истории.

МЕДИНСКИЙ: Это, наверное, самое главное.

СЛУШАТЕЛЬ: Это самое главное, что можно вынести. Спасибо.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо.

САУЛКИН: Я хотел бы привести слова, которые написаны на памятнике на Бородинском поле, памятник, кажется, конно-артиллерийской бригаде: «Доблесть родителей – наследие детей. Все тленно, все преходяще, только доблесть никогда не исчезнет, она бессмертна». И я думаю, это очень важные слова. И хотел бы из статьи Михаила Осиповича Меньшикова, он, кстати, капитан 3 ранга, статья «Мученики из России» посвящена героям Цусимы, слова, для нас сегодня очень важные, Владимир Ростиславович: «Нет ничего постыдней неблагодарности Отечеству. И ничто так не возрождает мужество, как пример героев. Неудачи войны при нашем естественном могуществе не есть для России смертельный приговор, есть нечто худшее всяких поражений – это упадок духа, когда даже исчезает память о своем прежнем величии». Мне кажется, все попытки подвиг «Варяга» очернить – это попытки убить этот дух. Но, общаясь с нашими офицерами сегодня военно-морского флота, я могу сказать, что это достойные продолжатели и наследники Всеволода Федоровича Руднева.

МЕДИНСКИЙ: Удивительно то, что нам звонило сейчас много военно-морских офицеров. Кстати, удивительно. Я никогда не думал, что у нашего радио есть и такая замечательная аудитория. Мы все больше ориентируемся на «белых воротничков», топ-менеджеры, сотрудники коммерческих компаний и прочее, прочее. Видите, аудитория оказывается гораздо шире. 730-73-70, я напомню наш телефон в студии, может быть, мы еще один звонок успеем принять. Тем не менее, размывание происходит. Эти появляющиеся в Интернете, в прессе данные о том, что никакого подвига не было, это PR, это бессмысленное самоубийство, как всегда русский режим не считался с жертвами, забрасывал трупами героических матросов и офицеров бреши, ошибки командования, военные просчеты и прочее. Эта линия, она идет у нас всегда. Мы кроме как Суворов, никто больше у нас с умением не воевал, как мы знаем. И начинается, что Руднев, вот маршал Жуков. Он, конечно, выиграл войну, Жуков выиграл, но при этом нехороший человек Жуков. Он генералов по щекам хлестал перчатками и вообще, сколько людей положил, непонятно зачем. Такое стремление искать гниль во всем, оно стало характерным для либеральной квазиисториографии последнего времени. Давайте, мы, поскольку пообещали, еще примем один телефонный звонок и анонсируем нашу следующую передачу, что очень важно. Пожалуйста, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Илья, я сейчас еду в автомобиле, с удовольствием слушаю эту программу, эту передачу по поводу «Варяга». По этому поводу, по вопросу, который вы говорили, вы спрашивали в эфире о том, что если бы Руднев спустил флаг, сдался, все было бы хорошо, и, может быть, так и надо было поступить, чтобы никто не погиб и все было хорошо. Я служил на флоте, давно, конечно, но меня это трогает за живое. Если бы он объявил об этом своей команде, немного нашлось бы людей, может быть, не нашлось бы вообще, несмотря на то, что всем присущ страх, и каждый когда-то думает о чем-то таком, но его бы просто не поняли в эту минуту. Я думаю, он сам бы не смог этого сделать, не глядя на устав и на собственное настроение. Как бы кто ни боялся. К сожалению, русские или, к счастью, мы так устроены. И я, например, горжусь этим. Поэтому думаю, что такой вопрос, если бы кто-нибудь и задал, он был бы присущ, наверное, человеку, не служившему в вооруженных силах или не защищавшему, или никогда не дравшемуся, в конце концов, за себя, за свою Родину, за девушку любимую, за ребенка. Вот так.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо, Илья. Вот такие у нас радиослушатели. Я приношу извинения перед теми, кто звонит, но кого мы не сможем больше вывести в эфир. Время нашей передачи подходит к концу. Виктор Александрович, в этой связи я… Я тут недавно пошел в кино и как раз на фильм «Адмирал», посвященный, в частности, нашим морским офицерам. Там есть замечательный эпизод, исторический эпизод, как Колчак, когда к нему пришла эта… солдатский комитет этот после февральской революции 1917 года, с приказом о том, что власть над кораблями переходит теперь к сборищу этому матросов революционных и с приказом сдать оружие ко всем офицерам, и Колчак достает свою золотую саблю, полученную за оборону Порт-Артура, и выбрасывает ее за борт со словами: «Не вы давали, не вам забирать». В этой связи я хотел бы анонсировать, наверное, две наши ближайшие передачи. Виктор Александрович, мы ждем вас в гости с рассказом о русско-японской войне. Это очень тяжелая и страшно мифологизированная история. Почему-то это считается тотальным поражением, свидетельством к абсолютной неспособности русской армии, проигрышем по всем направлениям. Надо в этом разобраться, было ли поражение, а если было, то почему.

САУЛКИН: Уроки этого поражения. Кстати, очень для нас важны сегодня.

МЕДИНСКИЙ: Да, какие уроки! И вторая передача, которую я с удовольствием анонсирую, мы пригласим создателей фильма «Адмирал» к нам в студию, чтобы они рассказали об исторической подоплеке этих событий, почему они сняли такой фильм и рассказали правду о той истории, об истории адмирала Колчака. На этом мы прощаемся, ждем наших радиослушателей каждый вторник с 8 до 9 вечера в исторической программе радио Финам FM «Мифы о России».

САУЛКИН: Спасибо. Я надеюсь, что пока наши слушатели воспринимают подвиг «Варяга» так, как должно, Россия жива.

МЕДИНСКИЙ: Дай Бог.

Хостинг от uCoz