"Футбольный клуб"

Архив "Футбольного клуба" (новый дизайн)

Архив "Футбольного клуба" (старый дизайн)

На этой странице публикуется текстовое содержание передачи "Футбольный клуб" выходящей на "Эхо Москвы" по пятницам каждую неделю.

ЭФИР ОТ 20 НОЯБРЯ 2009 ГОДА.
С. БУНТМАН: Мы начинаем «Футбольный клуб». Василий Уткин, Сергей Бунтман. Присоединяйтесь к нам, и к нашему радиоэфиру, и к видеотрансляции на сайте, которая есть и уже активно посещается. Вася, сразу переходим в середину дела. Ты и писал, и говорил, что Гус Хиддинк уходит. Это тебе достоверно известно?

В. УТКИН: Я хочу пояснить, что здесь имеется в виду. Разумеется, об этом будет достоверно известно, когда об этом скажет Хиддинк или об этом скажет достоверно президент РФС, который будет руководить Российским футбольным союзом в следующем отборочном цикле.

С. БУНТМАН: Т.е. когда скажет Гус Хиддинк.

В. УТКИН: Разумеется. Сейчас речь идет об интерпретации разнообразных событий, которые мне и не только мне уже известны, некий сценарий, по которому будут разворачиваться события в нашем футболе. Я утверждаю, что, наверное, процент вероятности того, что Гус Хиддинк останется тренером сборной России составляет величину, равную, может быть, одному проценту или меньше, в пределах погрешности сейчас. Конечно, всё может измениться теоретически. Мы с тобой в этой студии не раз говорили, что пока игрок не вышел на тренировку в форме новой команды…

С. БУНТМАН: Даже когда он показывает со своим номером и со своей фамилией, мало ли что случится.

В. УТКИН: Да, переход нельзя считать состоявшимся. Так же и здесь. Но совершенно очевидно, что это вопрос очень комплексный, что у нас меняется власть. И хотя я сказал, что окончательно будет ясно, когда либо Хиддинк, либо новый президент РФС ясно и однозначно по этому поводу выскажется, но мы прекрасно понимаем, что в данном случае речь идет вовсе не о том, куда развернуться склонности этих двух достойных господ, а речь идет о довольно сложном пасьянсе событий, в котором участвуют многие люди. Эти события в два дня после игры сборной естественным образом прояснились. Я не буду об этом говорить, потому что я знаю об этом конфиденциально. Я только подчеркну, опираясь на слова, которые я произносил уже и раньше. Насколько я понимаю, сейчас вопрос о том, кто будет представлять собой футбольную власть в ближайшие несколько лет, в целом решен.

С. БУНТМАН: Тоже решен.

В. УТКИН: Да, именно он и решен. И очень важно подчеркнуть, что эта ситуация, видимо, разрешается, как мы и предполагали, без конфликта интересов. Расклад сил меняется. В футболе есть несколько могущественных кланов, кланов в нормальном смысле слова, в шотландском смысле слова, а не в подковерном. Так или иначе расклад сил между ними меняется. Я думаю, что новые люди захотят привести нового тренера. Во всяком случае, предположить, что новые люди предложат Хиддинку продлить контракт, сейчас эту мысль вообразить себе очень сложно.

С. БУНТМАН: А какие-нибудь идеи о новом тренере есть? Или они давно витают.

В. УТКИН: Знаешь, Сережа, идеи о том, кто может стать тренером сборной России… Просто даже если бы мы не делали витиеватого и сложносочиненного предисловия, я думаю, что идеи, кто может стать тренером сборной России, по щелчку пальцев, моментально возникают две-три фамилии. Например, фамилия Валерия Газзаева, несмотря на то, что он связан контрактом с киевским «Динамо».

С. БУНТМАН: Несмотря на то, что он уже был…

В. УТКИН: Я хочу подчеркнуть, что сейчас уже перешел от анализа того, что известно, к анализу того, что известно всем.

С. БУНТМАН: Друзья мои, это другая степень достоверности.

В. УТКИН: Это совершенно другая степень достоверности. Поскольку выборы президента РФС пройдут в январе, а сборная России проведет свой следующий официальный матч в сентябре, я вполне допускаю, что какого-то конкретного имени сейчас и нет. И скорее всего, его нет. Это вопрос очень важный. Это вопрос основополагающий. Но даже важные и основополагающие вопросы решаются в определенном порядке.

С. БУНТМАН: Значит, мы ждем сначала официальной отставки Виталия Мутко. Она будет 23-24-го.

В. УТКИН: Я думаю, что в момент отставки Виталия Мутко так или иначе объявят о своих намерениях претенденты на пост президента РФС. В данный момент, я думаю, их двое. Это Сергей Капков, нынешний вице-президент РФС, и Сергей Фурсенко, бывший президент «Зенита». Оба они представляют определенные силы. Повторяю, силы, не противоположные друг другу, силы, не противоречащие друг другу. Все знают, что Капков – это человек, близкий к Роману Абрамовичу. Все знают, что Сергей Фурсенко работал с «Зенитом» (а «Зенит» – это клуб газпромовский), что последнее место работы Сергея Фурсенко – это медиагруппа – я, к сожалению, забываю всё время ее официальное название, – которая объединяет «Рен-ТВ» и «5 канал».

С. БУНТМАН: «Национальная Медиа Группа».

В. УТКИН: Да, «Национальная Медиа Группа», за которой тоже стоят вполне определенные люди. Я боюсь ошибиться, но, по-моему, это братья Ковальчуки, по-моему, они являются владельцами, но тут я могу путать. Поэтому полагаю, что последует заявление. Я думаю, что конкурентной борьбы не будет, она не в интересах никого. Я думаю, что уже до нового года мы будем де-факто знать, кто станет новым президентом РФС. А выборы будут до известной степенью формальностью, что и правильно в данном случае. Понимаешь, Сергей, парадокс ситуации… Например, вспомнить историю, когда Мутко приходил к власти. Там же ситуация была гораздо более сложная, именно в смысле интересов сборной. Там же было совершенно очевидно, что Георгий Ярцев ни при каких обстоятельствах не останется главным тренером, что, в принципе, и Колоскову следовало бы, наверное, принять решение о его отстранении. Но это уже был политический вопрос к тому моменту. И было так, что Ярцев в этом периоде междуцарствия, когда Колосков уже фактически не руководил РФС, а Мутко еще официально не вступил в должность, сборная даже провела два официальных матча, хотя всем было понятно, что надо что-то менять. Кстати, во всех матчах мы потеряли довольно важные очки – в Эстонии это было, – которых нам позже не хватило и из-за чего мы тогда не попали даже в стыки. Поэтому сейчас, когда до первого официального матча месяц, я думаю, что всё будет решаться чрезвычайно планомерно, абсолютно уверен, что цивилизованно. Нужно окончательно понять, кто приходит. И дальше будет понятно, с чем приходит.

С. БУНТМАН: Хорошо. Это планы на понимание российского межсезонья.

В. УТКИН: От футболистов сборной России – не буду их называть, но это был не один человек – я знаю, что после матча со Словенией Виталий Мутко в неофициальной обстановке после матча сказал, что новым президентом РФС будет Фурсенко.

С. БУНТМАН: Но тут и он может быть не абсолютно достоверным первоисточником.

В. УТКИН: Я вполне допускаю, что он знает. Но еще раз говорю, что мы сейчас обсуждаем не то, что мы знаем или о чем догадываемся, а то, что происходит в каком порядке. Футболисты сборной утверждают, что Мутко им это говорил, кроме кого-то, кто, может быть, был в это время в туалете или уже слушал плейер.

С. БУНТМАН: Я напоминаю, что у нас идет видеотрансляция, присоединяйтесь, задавайте вопросы, комментируйте, +7-985-970-4545. Мы говорили о футболе и будем говорить, но я хочу сказать о чудовищной скоропостижной кончине нашего коллеги Романа Трахтенберга. Как угодно можно было относиться… Ты не знаешь? Он в эфире умер. Ему в эфире «Маяка» сделалось плохо.

В. УТКИН: Что ты говоришь?..

С. БУНТМАН: И оказался инфаркт. Не успели ничего сделать.

В. УТКИН: Как раз на «Маяке» я последний раз был у него в гостях. Боже мой…

С. БУНТМАН: Смерть в эфире.

В. УТКИН: Беда какая. «Маяку» очень не везет последние года два в этом смысле. Я имею в виду и Бачинского бедного. Мы присоединяемся к соболезнованиям, конечно. Честно говоря, я просто в шоке.

С. БУНТМАН: Друзья мои, вернемся мы к нашим футбольным делам. Евгений из Москвы говорит: «Жаль, что закончилась эпоха. Не сборную мне, не тренера жаль. Жаль, что закончилась эпоха, такая эйфория и надежда».

В. УТКИН: Это действительно очень жаль. Мы понимаем прекрасно, что любая эпоха заканчивается. Но они могут заканчиваться по-разному. Жаль, что закончилась так. Конечно, в ответном матче словенцы нас обыграли, честь им и хвала, даже с любыми совершенно оговорками. Мне очень кажется важным и существенным, что у нас сейчас в журналистике – и спортивной в том числе – есть такая болезнь броских заголовков, что обязательно нужно вынести вверх фразу, которая бы в первую очередь заставила прочесть, а не отражала бы суть.

С. БУНТМАН: Уже около 30 лет такая болезнь.

В. УТКИН: Мне кажется, что в последнее время она уж очень захватила, хотя, может быть, я преувеличиваю, даже немножко ретроградствую. Я хочу подчеркнуть, что эта история с удалением Кержакова локальна, я хочу сейчас о ней поговорить и больше не возвращаться. Эту историю прокомментировали многие российские судьи. Если судить по заголовкам новостей по поводу этих комментариев, то выходит, что судья был абсолютно прав, удаляя Кержакова. А на самом деле абсолютно все эти комментарии о другом.

С. БУНТМАН: Они о том, что он был неправ, не удалив Заховича.

В. УТКИН: Они о том, что судья имел основания удалять Кержакова, но у него в таком случае была необходимость сделать симметричное наказание сборной Словении. Потому что степень провинности была совершенно одинакова. Можно сказать – «да, были основания удалять Кержакова». Но это отрезает половину фразы. Вот в чем дело. И конечно, это сыграло свою роль. Было видно – и мы об этом говорили тоже, – что наша сборная находится в явно худшем функциональном состоянии, нежели словенцы. И когда в этой ситуации, проигрывая по ходу матча, на последние полчаса, едва только перестроилась игра и начало что-то если не получаться, то, по крайней мере, стало что-то продавливаться, ты оказываешься еще вдесятером, это очень трудно.

С. БУНТМАН: По разным причинам второй раз не сыграла ставка на усиление, на усиление темпа… Ведь что означала замена в первом матче Быстрова? Быстров на усиление.

В. УТКИН: Это фатальная немножечко вещь.

С. БУНТМАН: А здесь, наоборот, Семак стабилизирует центр, придает больше… Среди могучих защитников Словении Кержаков, наверное, был бы теоретически интереснее.

В. УТКИН: Это не влечет за собой ревизию результата. Но поскольку мы говорим об игре нашей сборной, то важно понимать, чтобы мы не выплескивали с водой и дитятю. И я хочу подчеркнуть вот еще какую вещь. Я глубоко уверен, что опять-таки мы сами, анализируя это поражение, эту катастрофу – не побоюсь этого слова – сборной России, как-то забываем, что это был двухматчевый поединок. Мы сразу говорим о том, что, в частности, Хиддинк ошибся с составом во второй игре, что игроки не оправдали… Друзья мои, вы не забывайте, что мы первый матч выиграли со свистом по игре, если говорить об игре, если понять, что это был провал на последних минутах, тоже объяснимый, но мы к этому времени могли и 4:0 вести, это не преувеличение. Мы проиграли вот тогда, когда мы не реализовали эти возможности, как теперь мы понимаем. Не нужно забывать, что был еще и первый матч.

Если мы хотим вынести вердикт тренеру и игрокам, их самоотдачи, их готовности и так далее, нужно помнить, что это были две игры. Я бы посмотрел, как словенцы отыграли бы у нас два-три мяча, со всем тем, что они, конечно, молодцы, и вместе со Златко Заховичем, включая даже его. Повторяю, здесь не идет речь ни о какой ревизии. Но просто когда мы начинаем критиковать, мы должны постараться представить себе картину целиком. А картина целиком включает в себя два матча. В первом матче был совершенно блистательный ввод Билялетдинова в игру. В первом матче была, на мой взгляд, вполне сыгравшая ставка на Павлюченко, он поучаствовал в обоих голевых эпизодах и час игры провел очень даже пристойно. И самое главное, что опять-таки можно говорить что угодно, сравнивая Павлюченко с тем, который был на Чемпионате Европы. Но зачем мы будем это делать, когда выбор состава на игру осуществляется не из того, каким Павлюченко был раньше и, может быть, будет позже, а из того, какие игроки есть сейчас.

Павлюченко из наших нападающих, способных выступить в качестве центрфорварда, единственный, который сочетает в себе навыки игрока острия и при этом может хорошо выступить в подыгрыше. Это было очень существенно для игры сборной в первом матче. И Кержаков футболист чрезвычайно мобильный, но в качестве подыгрывающего партнера он значительно слабее Павлюченко. Кроме того, Кержаков значительно хуже, чем Павлюченко, играет спиной к воротам, т.е. в ситуации подыгрыша. Сычев после довольно долгого перерыва, и я думаю, что все-таки – при всем уважении к Сычеву – он не игрок стартового состава сборной пока что. Погребняк уступает в компоненте Павлюченко. Это был вполне обоснованный выбор, который сработал. Я вполне допускаю, что Хиддинк тоже прекрасно понимал, что провести две игры на удовлетворительном для ситуации уровне движения, мобильности, будет очень тяжело. Возможно, какая-то ставка делалась на первый матч. Но ему удалось в этом первом матче всех удивить, ему удалось в этом первом матче разрушить построение словенцев, которые, конечно, не собирались пропускать столько. Но случилась эта оказия. Опять-таки отдадим должное сопернику – он боролся до конца. И мы не смогли сделать со словенцами то, что должны были делать, не только в части забивания. Эта же фраза звучала, не знаю, кто ее произнес, но это очевидно для всех: «Словенцы – это та команда, с которой обязательно нужно играть до последней минуты».

С. БУНТМАН: Да. Они упорные, упорные, преупорные. Они не очень умелые. Это могло принести им поражение, то, что они постоянно мельчили, фолили, мельчили, фолили. Они перестали успевать в какой-то момент. Ни разу сборная России не додавила в тот момент, когда словенцы не физически, а по игре переставали успевать.

В. УТКИН: Я хочу обратить ваше внимание на то, что мы видели начало игры в Словении… Я не хочу пытаться представить игру сборной России так, что она была хороша. Нет, мы за первый тайм ни разу толком по воротам не ударили, это было плохо. Но я хочу подчеркнуть, что при всем при этом сборная Словении, которой нужно было забивать, она ведь не смогла организовать давление на наши ворота. Давления не было. Притом что словенцы превосходили нас физически.

С. БУНТМАН: Были прорывы.

В. УТКИН: Да, прорывы были, а давления как такового не было. Всё это тоже могло ничем не закончиться. Так случилось, так сложилось. Это стыковой матч. Это логика кубкового матча.

С. БУНТМАН: Сразу скажу, что это был футбол. Так что, друзья мои, от депутатов Государственной Думы, в особенности от партии «Справедливая Россия», которые запрос о букмекерских связях игроков сборной России, до этой изумительной шутки про обмен на «Южный поток», договоренность на верхах, до того, что мне здесь написал какой-то человек, что он юридически может доказать, что Хиддинк сдал матч и с Германией, и со Словенией второй. Юридически можете доказать – идите в суд, пожалуйста. Это был футбол. Так же как чудовищный скандал в матче Франция – Ирландия – это тоже был, увы, футбол, а никакой не всемирный заговор Платини и фирмы «Адидас», как говорят в ирландских кругах. Это говорят от отчаяния.

В. УТКИН: Нет, это не от этого говорят. Есть в футболе две очень большие издержки. Футбол, хоть и игра, но в нем практически всё объясняется логически, особенно когда что-то случилось. Разобраться, что произошло, можно всегда, если понимать суть дела. А если не понимать, то есть две крайности. Первая крайность – фарт, а вторая крайность – это конспирология, что на самом деле всё было предусмотрено, предначертано и предписано. Отчего это происходит? Да от того, что не всё объясняется. От того, что люди, которые занимаются юриспруденцией, политикой и так далее, они, как правило, имеют дело с величинами, объясняемыми от и до. А это игра, в ней обязательно есть элемент непредсказуемости. А ты этого не понимаешь, ты думаешь, что, если тебе что-то не понятно, значит, тут что-то не так. Вот этот гол французов. Я абсолютно уверен, что это постыдный эпизод, Анри во многом перечеркнул свою карьеру этим, что бы он сейчас ни говорил. Я, правда, и сам не стану его очень уж сильно за это упрекать. Я задумался: интересно, я бы в такой ситуации что, не сыграл бы рукой? Думаю, что, скорее всего, сыграл, как ни грустно это признавать и как ни сложно представить себя на месте Анри в этой ситуации. Но, друзья мои, как же вы говорите о заговоре в этом самом вопросе, если в этот момент Франция не проигрывала. Это не был момент, когда необходимо было срочно кого-то спасать. Да, там всё шло к серии пенальти. Но, вы меня извините, серия пенальти – это житейская вещь.

С. БУНТМАН: Да какой к черту заговор.

В. УТКИН: Был равный счет, и Ирландия была прижата к воротам.

С. БУНТМАН: Судья на линии проспал офсайд, причем хорошенький такой офсайд. Хорошая схема, кстати говоря, компьютерная, по которой показывали матч из Франции, из Сен-Дени, «Стад де Франс». И уж совсем всё проспали – это движение Анри. Судья, может быть, и не мог его видеть. Это мы потом с 25 ракурсов видели.

В. УТКИН: Можно было бы упрекать судейскую бригаду в предвзятости, если бы это произошло с того края, где лайнсмен на линии находится. А он тоже был на дальнем конце поля.

С. БУНТМАН: Помнишь, как та же самая Франция выехала против Португалии на «Евро-2000». Если смотреть на ворота, это было у правой штанги, как у нас звукорежиссер Коля всё время говорил – португальский Дед Мороз.

В. УТКИН: Я до сих пор помню фамилии судей – Гюнтер Бенко и на линии был Роман Слишко.

С. БУНТМАН: Но они всё увидели, потому что справа по ходу атакующей команды стоит судья на линии, вот он видел. И тот был развернут лицом от ворот. Анри прав, что, когда в замедленном повторе мы видим, что он мячик и прихватил, и поиграл, и подыграл.

В. УТКИН: Это не было попаданием мяча в руку, он протянул руку, поймал, бросил…

С. БУНТМАН: Про рефлекторное он пусть диссертацию какую-нибудь защищает.

В. УТКИН: История футбола уже знает случае, когда подобный фокус привел к званию чемпиона мира, а не просто к попаданию на Чемпионат мира, прямо или косвенно, это случай Марадоны. Ну что теперь сделаешь.

С. БУНТМАН: Через некоторое время можно сколько угодно… И я не забуду это свинство никогда, тем более что тогда, естественно, болел за сборную Англии. Но потом Марадона, на то он и великий Марадона, что он следующий гол забил тот, который никогда не забудет никто.

В. УТКИН: Это правда.

С. БУНТМАН: И он его мог забить при 0:0, при 0:3, при 3:0, при 5:0. Он его забил, потому что он так умеет, он так привык, он так видит, он так чувствует интуитивно весь темп, ритм игры. Он всё это сделал. Это был гениальный гол.

В. УТКИН: Действительно, гениальный гол.

С. БУНТМАН: И ему сопротивлялись защитники, так же как они сопротивлялись бы при 0:0. Так что, знаешь, «судья поломал нам игру» там сказать было до конца нельзя. «И Марадона поломал нам игру».

В. УТКИН: Англия в конце концов едва не отыгралась, она же 2:1 сыграла в итоге. Видите, спорить можно по этому поводу бесконечно. Да, это было, это имело место.

С. БУНТМАН: Но, наверное, все-таки пришло время не ставить двух бездельников за ворота, которые смотрят – пересек мяч, не пересек, которые ищут гол Херста уже скоро 50 лет спустя. Конечно, надо давать повторы. Регби повторы не убили.

В. УТКИН: Здесь нужно понимать, что споры всё явственнее, технологии всё совершеннее, ошибки всё очевиднее. Сейчас все возражения сводятся к тому, что это замедлит игру. Вскорости это будет настолько быстро, что это не сможет замедлить игру. Я могу сказать, что я на вопросы о видеоповторах всегда отвечал, когда меня спрашивали о моей точке зрения, что я, действительно, уверен, что в футболе этого не было, и я не очень представляю, как это будет. Можно принять другие меры, чтобы лучше было видно, лучше слышно. Меня случай с Анри окончательно убедил в том, что, может быть, это решение не обязательное, но оно настолько простое и эффективное, что как-то глупо об этом… Именно сейчас об этом пора задуматься. Я еще как комментатор об этом рассуждаю. Матч Франция – Ирландия, я, честно говоря, не помню, как именно среагировал мой коллега Владимир Маслаченко.

С. БУНТМАН: О-о, как он среагировал.

В. УТКИН: Как он среагировал потом, я слышал. Но я не помню, как он среагировал в этот момент. По-моему, он разбирался на повторе.

С. БУНТМАН: В этот момент там прозвучало какое-то недоумение. Там чутье сыграло. Слишком было всё легко и чуть-чуть неестественно. Знаешь, как по позе человека видно за два километра, что он не очень-то живой.

В. УТКИН: Я по этому эпизоду ничего не скажу, потому что я смотрел матч сборной России, и уже прошло полчаса, не скрою, уже несколько рюмок выпил к этому моменту игры рукой Анри. Но дело не в этом. Дело в том, что я много раз оказывался в подобных ситуациях, может быть, в матче не таком высоком уровне, потому что это все-таки уникальный случай. Но, действительно, ведь иногда то, что ты видишь на повторе, настолько четко проясняет тебе картину, и порой до прямо противоположной. Мы, комментаторы, уже часто и не рискуем говорить раньше повтора.

С. БУНТМАН: Я понимаю. По-моему, Владимир Никитич в одном из двух этих нарушений заговорил об офсайде сразу. А потом увидел, что там еще. Ты знаешь, честно говоря, реакция потом, она была настолько адекватна в своей ярости и яркости, в призывах к ирландцам и призывам к зрителям, когда понятно стало, что ирландцы вряд ли забьют, прекращать это зрелище. Мне кажется, это была одна из очень точных классических реакций очень большого комментатора.

В. УТКИН: Это безусловно. Но я бы хотел подчеркнуть еще вот что. Здесь очень легко назначить виноватым судью. Матч был сложный. Судья до этого момента работал совершенно безукоризненно. Понимаете, если вы сами всё увидели с ясностью в первый момент, тогда еще давайте мы вам разрешим ругать, хулить судью. Но я не могу никогда принять упреков – не по отношению к себе, а по отношению к кому бы то ни было, – «Ну как ты мог не увидеть?» Знаете, иногда самые квалифицированные люди не замечают самых очевидных вещей.

С. БУНТМАН: А так, мог не увидеть.

В. УТКИН: Помните? «На фронте я к старому наблюдателю посылал нового. Потому что у старого наблюдателя от целого дня наблюдения глаз, что называется, замыливался. Он, чего и не видел, докладывал. А новый свежим глазом проверял».

С. БУНТМАН: Всё это верно. Резюмируем. Здесь еще очень интересно поведение ФИФА. Здесь настолько в воздухе висело, если ловить какое-то решение, которое могло принести ФИФА не формальную, а очень важную по сути славу. Ведь сейчас всё шло, всё нагнеталось в европейских и мировых инстанциях, от страшно скандального полуфинала «Барселона» – «Челси», где одним из главных таких же героев был тот же самый Тьерри Анри. Он какой-то «бет нуар», что называется, черный зверек.

В. УТКИН: Bestia negra.

С. БУНТМАН: Вот он был как раз. Получается, что у него становится со всеми… Может быть, с уходом его великой скорости и интуиции вот это становится рефлекторным желанием как-то смухлевать. Но дело даже не в том. Саркози сказал: «Я не буду давить на судий, я не буду на инстанции». Но честно было бы переиграть. С небольшой паузой Анри это сказал.

В. УТКИН: Ты сказал очень важную вещь, Сережа. Ты сказал, что ФИФА могло бы обрести славу. Но ФИФА не ищет славы. Слава бывает нужна либо тем, кто ради славы живет – футболистам бывает нужна слава, артистами бывает нужна слава, режиссерам, тренерам. Или слава бывает нужна тем, кто избираем. ФИФА и так полностью контролирует ситуацию. Сила ФИФА – в законах, в неукоснительном следовании законам, пусть даже и извращенным. Сначала меняется закон, потом меняется реакция. Я думаю, что они не могли сейчас допустить переигровку. Нужно ставить себя на их место.

С. БУНТМАН: Почему? Объясни.

В. УТКИН: Почему они говорят, что решение судьи окончательно и священно. Да потому что если только начать это пересматривать, тысячи случаев возникнут немедленно, более или менее аналогичных. Тысячи. Я присутствовал, это уже случилось на моей памяти, это, по-моему, был 1995 год, когда последний раз переигрывали матч. И решение было принято на региональном уровне, это было в Бундеслиге. Там судья засчитал гол, которого не было, мяч прошел мимо, и все это видели, а судья засчитал гол. Этот матч был переигран. Это тоже долго обсуждалось, дебатировалось. И еще до переигровки ФИФА приняла решение, что да, они имели право такое решение принять, но отныне мы запрещаем любые переигровки, связанные с неправильной трактовкой ситуации судьей. Бывает техническая ошибка. Вот показали красную карточку одному, а ушел не тот. Это не ошибка с трактовкой, тут всё понятно. А насчет недоглядел, недопонял или вдруг сошел с ума и неправильно интерпретировал, это не может считаться поводом для переигровки. Потому что иначе начнется базар.

С. БУНТМАН: А здесь иначе получается поле для всевозможных интерпретаций: «А я так вижу».

В. УТКИН: Для того чтобы это решение принять, нужно немедленно пересматривать это правило о том, что вводить видеоповторы и так далее. Невозможно это сделать посреди сезона. А вообще в декабре уже жеребьевка, уже командам нужно бронировать себе места на месте, уже календарь европейский сверстан. Где переигрывать матч? Это можно только внутри системы делать. Потому что иначе сейчас всё перекособочится, абсолютно всё на свете. Я согласен, что по справедливости… Может быть, сейчас не вводить решение о видеоповторах срочно, оно слишком революционно. А, может быть, предположить, что если обе стороны согласны, то нужно переиграть.

С. БУНТМАН: Здесь спрашивают, где же fair play хваленое.

В. УТКИН: А я не знаю.

С. БУНТМАН: А вот я тоже не знаю. Вот получается fair play, очень много ханжества, очень много судейских решений…

В. УТКИН: Ханжества много и с fair play было связано.

С. БУНТМАН: Да, и с fair play масса ханжества.

В. УТКИН: Нужно понимать, что мир-то меняется всё время, причем он не меняется от лучшего к худшему или от худшего к лучшему, он просто всё время меняется, то туда вильнет, то сюда. Сейчас герой всего мира, один из главных транснациональных героев – это Джек Воробей. Мошенник. Не смухлюешь – не поедешь.

С. БУНТМАН: Я всё равно останусь на стороне капитана Блада.

В. УТКИН: Хорошо, оставайся. Я тоже. Я тоже успел это прочитать. Но факт заключается в том, что в мире отношение к этому меняется. Мухлеж – часть игры.

С. БУНТМАН: Давайте тогда запишем, что мухлеж – часть игры.

В. УТКИН: Я привел в данном случае Джека Воробья, не потому что он единственный, а потому что он первым пришел на ум. Сейчас, куда ни посмотри, плохой хороший парень, или даже плохой плохой парень – это вполне герой, если не положительный...

С. БУНТМАН: Неправда ваша, дяденька. Это не сейчас. Всегда был любимый герой прохиндей, зовись он Тиль Уленшпигель, или Ламме Гудзак, или зовись он Лосарильо с Тормеса, или кто угодно… Или, кстати, Иван-дурак, который очень любил попрохиндействовать. Масса таких героев, они всегда существовали. Но установка на ту же самую честную игру, на fair play... Нет общественного мнения внутри игры, вот чего нет. Нет установленных джентльменских правил. Почему самые смешные на свете клипы – это клипы, где регбисты издеваются над футболистами и где в конце концов за все эти притворёшества, за весь этот театр и всю эту изнеженность регбисты засыпают ирландским песочком для штрафных?

В. УТКИН: Все эти изменения, в частности в футболе, это всё принесло телевидение. Потому что эпизод можно рассмотреть с любой точки сколько угодно раз. Потому что телевидение приносит крупный план. Вот посмотри, возьми проанализируй, если хочешь, крупный план, но только не в иллюстрированных журналах, где специальная съемка проводится, а когда берут живые фотографии. Что ты возьмешь? Ты увидишь там гримасы, ты увидишь ломаные позы. Так устроено общественное мнение. И разве не в силу этого футбол, спорт вообще, становится мировым, зарабатывает огромное количество денег? Ведь регби – это бедная игра по сравнению с футболом.

С. БУНТМАН: Да, скоро туда придут деньги и что-нибудь там случится.

В. УТКИН: Я знаю, что Чемпионат мира по регби является третьим спортивным событием после Олимпиады и Чемпионата мира по футболу. Но это Чемпионат мира. А повседневно-то?.. Разве сопоставимые деньги в регби крутятся? Да нет, конечно.

С. БУНТМАН: Если мы не будем периодически в каких-то ключевых аховых ситуациях возвращаться к смыслу этой игры и смыслу игры в мяч…

В. УТКИН: Я с этим не спорю.

С. БУНТМАН: Мне кажется, это был звездный час ФИФА, когда она могла на секунду вернуться к тому и абсолютно не открывать шлюзы. Другие шлюзы открываются, гораздо гаже, чем вот эти самые заявки на переигровки.

В. УТКИН: Я уже с тобой перестал быть согласен. Потому что если в качестве следствия этого события ФИФА что-то пересмотрит, то это и будет звездный час ФИФА. Слушай, скажи мне, пожалуйста, вот они играли в среду. Когда провести переигровку Франция – Ирландия? Когда?

С. БУНТМАН: Когда угодно провести. Найдем, можно найти окно.

В. УТКИН: На следующей неделе Лига чемпионов. Календари все сверстаны. Ну когда ее сыграть-то? Через две недели? По правилам ФИФА игроки должны быть отпущены в сборную за неделю до игры.

С. БУНТМАН: Но тут чрезвычайная ситуация.

В. УТКИН: Значит, надо еще одно правило пересматривать. А если его раз пересмотреть, в следующий раз вам «Реал» скажет: «Извините, у нас чрезвычайная ситуация, мы тоже за три дня до игры теперь отпустим Кака и Фигу».

С. БУНТМАН: Не согласен я.

В. УТКИН: Ты что, думаешь, что «Реал» так не поступит? Да поступит, конечно.

С. БУНТМАН: «Реал» точно поступит».

В. УТКИН: Я тебе об этом и говорю. С чем тут не соглашаться? Всё, пора видеоповторы вводить.

С. БУНТМАН: Это точно. Я сейчас скажу ужасную фразу. Я, наверное, за сборную Франции даже против Аргентины болеть не буду. Вот так я тебе скажу.

В. УТКИН: А чем остальные виноваты. Чем виноват Жиньяк? Чем виноват Анелька? Чем виноват Льорис? Доменек, понятно, виноват, это такой футбольный Чубайс всемирный, он во всем виноват. Как у нас говорят, что во всем виноват Чубайс…

С. БУНТМАН: Так вот Анатолий Борисович на фоне Доменека – это человек, не виноватый ни в чем вообще. Даже в бросании в юности окурка мимо урны.

В. УТКИН: (СМЕЕТСЯ).

С. БУНТМАН: Друзья мои, у нас продолжается Чемпионат России.

В. УТКИН: Вы можете на меня обижаться, но я не могу сказать о Чемпионате России ничего, кроме общих слов. Хотите, на меня сердитесь, хотите, говорите о матче «Спартак» – ЦСКА… Все голова забита была другим. К чему вам наши формальные разговоры о значимости матча «Спартак» – ЦСКА? Я очень жду этого матча. Так получилось, что весной я думал: «Господи, как давно я не комментировал «Спартак» – ЦСКА». И даже единственный раз в этом году попросил перед летним матчем, сказал нашему программному директору Володе Горбачеву, который у нас лицо нейтральное, чтобы никому не было обидно, он у нас составляет расписание: «Слушай, поставь меня, я уже лет пять не комментировал «Спартак» – ЦСКА». И сегодня мне торжественно приносят пропуск в «Лужники». Я понимаю, что второй раз подряд этот матч мой. Можно по-разному предвкушать, можно задолго считать дни и так далее. У меня будет в этот раз так. Я завтра проснусь, не буду больше ни о чем думать, пройдусь пешочком до «Лужников», пройду через всю эту толпу, собирающуюся на футбол, и вот тогда почувствую…

С. БУНТМАН: Но ты, как Скарлетт О-Хара, подумаешь об этом завтра.

В. УТКИН: Да. Мне нечего сейчас сказать об этом матче. Поверьте, нечего. Значение матча в турнирной таблице посмотрите – и всё будет понятно. Какой исторический шлейф… Всё абсолютно понятно. Ничего я вам не скажу нового, ничего свежего. Честно. И про «Рубин» – «Зенит» тоже не скажу, кроме того, что я считаю идиотами людей, которые хотя бы допускают возможность, что «Рубин» начнет заниматься какими-то расчетами прагматическими и так далее. Чемпионство – такая вещь, которую нужно выигрывать сразу, тем более дома матч, тем более расклад сил вполне позволяет играть с «Зенитом» на победу. «Рубин» не будет откладывать этот вопрос. Это будет не по-футбольному, это будет не по-бердыевски, это будет не по-прагматичному. Вот всё, что я думаю по поводу Чемпионата России.

С. БУНТМАН: В гневно-слезном письме Эда из Омска… Ты можешь себе представить.

В. УТКИН: Могу представить, как выглядят омские слезы.

С. БУНТМАН: Мне понравилось одно. Ребята, друзья из Казани, которые всё время ревнуют и так далее... Эд из Омска в большую группу богатых и подлых включил «Рубин».

В. УТКИН: В матче против «Зенита»?

С. БУНТМАН: «Клубы «Зенит» и «Рубин», самые большие деньги на трансфер». Конечно, особенно «Рубин», который у нас покупал…

В. УТКИН: В этом году никого не купил.

С. БУНТМАН: …Криштиану Роналду купил «Рубин», собирается за предложенные Карпиным сто миллионов купить Веллитона. Эд из Омска. Знаешь, чего я терпеть не могу? Помнишь, мы говорили с тобой сто раз, вот эти самые общества спортивные, которые сверху спускаются, как гирлянды на елке, дождь, что вот Эд из Омска, а, может быть, из гораздо более мелких городов, гораздо более отдаленных даже, что никогда он не пойдет на футбол раз за разом, субботу за субботой смотреть на свою команду, играющую в 126-й лиге, потому что любит футбол и свой город. Потому что когда Эд приедет… Предположим, Омск – это очень большой город. Но если Эд, когда он приедет из маленького городка куда-нибудь и будет жить в столицах империи, он будет болеть за кого-то, но он всегда будет помнить свою команду из маленького городка…

В. УТКИН: Идиллия.

С. БУНТМАН: Это не идиллия, это Англия называется. Шотландия, Уэльс и Ирландия.

В. УТКИН: Это идиллия. Хоббитания.

С. БУНТМАН: А также даже не очень развитая в футбольном отношении страна под названием Франция. Она не глубинно развитая футбольная страна, это не глубинно футбольная страна.

В. УТКИН: Извини, но я должен тебе сказать, что раньше Англии и Франции нужно назвать другую страну. А именно Шотландию, где клуб под названием «Хиберниан», который раз в три года пробивается в еврокубки, он приносит прибыль. Потому что есть люди, которые собирают полные стадионы на всех матчах, не только с «Селтиком» или на эдинбуржском дерби, которые каждый матч ходят смотреть, которые покупают платные трансляции выездных матчей, которые покупают море атрибутики. Знаешь, чем отличаются шотландские магазины футбольной атрибутики от любого другого в мире? В нем нет трусов с атрибутикой. Потому что шотландцы под килтами, как известно, белье не носят.

С. БУНТМАН: Это как анекдот про круглые церкви, чтобы не прятались по углам… Это примерно одно и то же.

В. УТКИН: Примерно так. Их там действительно нет, это правда.

С. БУНТМАН: Есть большой клуб «Хиберниан». Простите, я когда увидел, что встречаются Западный Баллахулиш с Восточным Баллахулишем, я всё понял про эту страну. Я к чему говорю? Даже вспоминают про какие-то свои деревенские команды, север Франции... Франция не укоренилась в футболе до каких-то годов. В 60-х это еще было на 128-м месте после регби. Даже в 1958-м, когда играли Копа и Фонтен, это еще было какое-то развлечение, как у нас регби примерно. Как только будут клубы под названием клубы, которые называются клуб… Клуб – это место, где встречаются единомышленники и делают какое-то большое дело. Играют в футбол, например.

В. УТКИН: Это может быть так, а может быть не так. Но клуб должен быть олицетворением местной идентичности: «Вот я именно отсюдова. И папа меня с детства водил на наш «Металлист», Западнодзержинск или Гусиноозерск. И мы ходили и болели». Вот это должно быть.

С. БУНТМАН: Мы сейчас усыпим последних наших слушателей. Но я точно так же мечтаю… Я пойму, что в стране гораздо всё лучше, когда я увижу надпись в Астраханской области: «Добро пожаловать в Харабали – мировую столицу кильки в томате». Это будет правда, потому что харабалинская килька в томате – это лучшая килька с томате на свете. Как в маленьких французских, испанских городках, где угодно – в Англии, в Шотландии, в Германии. Мне довелось играть против команды харабалинского консервного завода. Этого ужаса я не забуду никогда. Но идентичность местная, она такая должна быть. ««Локомотив» переигрывал с австрийским клубом, кажется».

В. УТКИН: Там была техническая ошибка судьи. Судья показал вторую желтую карточку не тому футболисту и пришлось переигрывать матч. Это техническая ошибка. Она не подвергается двоякой трактовке.

С. БУНТМАН: «Надо просто дисквалифицировать Анри», – говорит Дэн из Волгограда.

В. УТКИН: Кстати, это вполне вариант. Если рассматривается дисквалификация Эдуардо, которого даже нельзя было прямо в чем-то обвинить. Да, мы видели, что он симулировал, но, вы извините, когда он падал… Падал он красиво… А здесь всё ясно абсолютно – человек мухлевал.

С. БУНТМАН: Дисквалифицировать Анри, одно из лиц Чемпионата в Южной Африке.

В. УТКИН: Дисквалифицировать. И что?

С. БУНТМАН: Вот это, может быть, был бы поступок.

В. УТКИН: Поступок. Надо дисквалифицировать Анри.

С. БУНТМАН: И Доменека. Пусть сидит на трибуне. Как эти трубы называются?

В. УТКИН: (неразборчиво)

С. БУНТМАН: Вот рядом, чтобы в уши ему дудело. Кстати, все возможности для этого существуют. Потому что это вполне дисциплинарный проступок. Анри – один из моих любимых игроков, но я бы выступил за дисквалификацию Анри. Потому что это, действительно, нарушает дух игры. У каждого спорта в современном мире есть какая-то своя точка, где он рискует сам собой. Вот как велоспорт всю жизнь – в той же самой Франции, и не только – это были культовые люди, люди, которые жилистые, кряжистые, которые терпят, преодолевают горы. Это были рыцари. Как только начал ползти наружу допинг, никто не захотел иметь с ними дело – ни спонсоры, ни телевидение. И самое главное, что зрителям по барабану становится, даже в самой Франции, кроме тех маленьких городков, через которые они каждый год проезжают в «Тур де Франс». Какой смысл смотреть соревнования, если потом через две недели ты выяснишь, что победителем этапа в твоей деревеньке считается не тот, кто приехал первым, и даже не тот, кто вторым, а тот, кто приехал, может быть, четвертым. А первые трое сметены собственной мочой, в которой оказалось что-то запретное, и в этой ложке мочи они все и утонули. Как быть-то? Как быть с этой легкой атлетикой, когда могут быть пересмотрены итоги любых соревнований. И главное – когда ведь их пересматривают, еще же начинается: «А я сразу после соревнований закончил со спортом, я медаль не отдам. Не обязан. Моя медаль. Все видели, как вручили. Да, пожалуйста, дисквалифицируйте. Но я чемпион». Его еще на родине как героя встретят. И это приводит к абсолютной дискредитации самого понятия состязания. В футболе – вот эти самые моменты. Они не так часто бывают. Но ведь на Чемпионате мира тоже может что-то подобное произойти. И футбольные чиновники должны принять меры, чтобы этого не было. Потому что если это случится, тогда рискует закачаться всё здание.

С. БУНТМАН: Частность. Что там с предметом, брошенным в Акинфеева?

В. УТКИН: Я думаю, что будет разбирательство, но там больших последствий не будет. В крайнем случае, дисквалифицируют стадион.

С. БУНТМАН: Стадион в Мариборе могут дисквалифицировать хоть до второго пришествия Христа. Да кого это волнует?..

В. УТКИН: Хоть до возвращения в большой спорт Заховича. Это как угодно. Это к нашей судьбе уже не имеет никакого отношения.

С. БУНТМАН: К другой реинкарнации, к другой жизни Заховича. Интересно, кем будет в другой жизни Захович. Я иногда об этом думаю.

В. УТКИН: По-моему, терьером, кудрявый такой.

С. БУНТМАН: Может быть. «Хиддинк – шабашник…»

В. УТКИН: Да пожалуйста. Вам что, шабашники никогда огород не копали, дом не строили, дверь железную не ставили? Вы кого зовете в такой ситуации, когда сами не умеете?

С. БУНТМАН: Много красивых вещей на свете построены шабашниками. Есть такие места, Франция восточная…

В. УТКИН: Кремль московский шабашниками построен, итальянскими шабашниками

С. БУНТМАН: Под кликухой Аристотель Фиораванти и всякие прочие Алевизы, новые и старые. Те же самые шабашники кусок Германии, кусок Франции, кусок Швейцарии, в столице, в Берне эти ворота с часами, они ходили и строили все эти штуки, вверх, вниз… И строили гениально совершенно. А про Кремль ты абсолютно прав. Это мы просто признавать не хотим.

В. УТКИН: Половина населения России когда-то шабашила в той или иной степени: или в колхозе на уборке в студенчестве, или впоследствии, кого бог руками не обидел, у кого они нужным концом воткнуты и из правильного места растут.

С. БУНТМАН: Для смеющихся петербуржцев – Растрелли тоже шабашник.

В. УТКИН: Тоже шабашник, приглашенный.

С. БУНТМАН: Не один Кремль. Так что, товарищи из Санкт-Петербурга, вы не похихикивайте. «Проиграли из-за Гусева». Другая политическая партия говорит – проиграли из-за Уткина. Это всё понятно.

В. УТКИН: Это мы всегда будем виноваты. Причем я даже думаю, что часть, которая говорит, что Гусев, они думают, что на самом деле Уткин, и наоборот, потому что очень часто путают.

С. БУНТМАН: Точно так же, как часть мировой общественности думает, что проиграли из-за Медведева, который там сидел.

В. УТКИН: Другие считают, что из-за Путина гол пропустили в первом матче. Это всё нескончаемо. Я же говорю, что когда те, кто не понимают, что это в первую очередь игра и там есть доля непредсказуемости, они в стремлении всё объяснить обязательно придут к тому, что или Путин, или не тот шарф Путин повязал, или во всем виновато то, что я не то пиво с утра купил. А того, которое нужно, не было

С. БУНТМАН: Я всё это знаю, про окурок, форточку…

В. УТКИН: Раз уж так пошло дело, то я хочу еще раз поблагодарить за Чемпионат Европы тебя лично, который приходил на матчи сборной России в одной и той же одежде всегда и старался контролировать других.

С. БУНТМАН: А также внучку водить Лерочка.

В. УТКИН: Да, Лерочка тоже должна была придти в этот день обязательно.

С. БУНТМАН: И все наши расследования… Мы так до сих пор и не поняли. Какая-то спичка была переложена или какой-то из кабелей на два миллиметра ушел в комнате…

В. УТКИН: В полуфинале с Испанией, да.

С. БУНТМАН: Мы всё проверяли, ничего не дало. Так же, как у меня нет рациональных объяснений игры московского «Спартака» в городе Самаре, и я это отношу на счет волжского вуду, что фигурка Джанаева с иголочками наверняка где-то есть, а также нога Штранцля. Так что здесь, если серьезно говорить, мы еще пригласим Тьерри Мейссана, Юрия Мухина, это специалисты по всемирным заговорам всего. Это очень хорошие люди. Я думаю, мы их обязательно пригласим, для того чтобы на «Футбольном клубе» разбирать какие-нибудь отдаленные матчи российской сборной.

В. УТКИН: Я еще предлагаю пригласить Фоменко, для того чтобы он объяснил, что Чемпионат мира 2010 года давно уже был.

С. БУНТМАН: И Носовского.

В. УТКИН: Совершенно верно. Я еще хотел сказать, раз уж я тут красуюсь на фоне пляжного Чемпионата мира, что сборная России сегодня проиграла.

С. БУНТМАН: Тут просили не напоминать, потому что и так грустно, а еще и пляж проиграли.

В. УТКИН: Наш супергерой вратарь Бухлицкий. Как же некоторым все-таки везет с именами, я поражаюсь. Я бы за фамилию Бухлицкий полжизни отдал.

С. БУНТМАН: Андрей пишет: «Хиддинк сделал то, что никому и не снилось». Абсолютно верно. Вы вспомните не то, когда мы на руинах, на новых руинах нашего всегдашнего футбола будем вспоминать то время, когда работал Хиддинк, и подарил нам что угодно. И не надо говорить про Голландию, что повезло и так далее. Мы увидели вдруг, как мы по-другому стали относиться к футболу, как мы чуть-чуть научились праздновать (и это не сравнимо с тем, как армейские болельщики праздновали или болельщики «Зенита»), как мы научились радоваться этим вещам. Помнишь, как когда-то выиграли Кубок Дэвиса при популярности тенниса… Мы научились очень и очень многому. И давайте вспоминать эти ощущения. Мы увидели наших футболистов другими. Мы увидели всё это. И это не забудется. Будет работать Хиддинк, не будет работать Хиддинк…

В. УТКИН: Я все-таки буду надеяться, что те полпроцента вероятности, которые я оставил, что они возобладают. Об этом мы еще успеем поговорить. Сейчас закончится Чемпионат, мы сможем смену власти в более конкретной системе координат обсудить. Мы всё это еще обсудим.

С. БУНТМАН: А потом, даст бог, будет вспоминать – вот Хиддинк, полпроцента, снова тренирует нас. Василий Уткин, Сергей Бунтман. Это был «Футбольный клуб». Не теряем присутствия духа, смотрим за футболом. И завтра практически все будут во власти Чемпионата России предпоследнего тура.

В. УТКИН: И это будет замечательно.

С. БУНТМАН: Все игры в два.

Хостинг от uCoz