Радио "Финам-FM" и сайт Skopal.narod.ru представляют:

Мифы о России. Текстовая версия.

Эфир от 07/07/2009
Святые Петр и Феврония.
В гостях: ЕВГЕНИЯ МОРОЗОВА, доктор исторических наук, профессор Института российской истории РАН.

МЕДИНСКИЙ: Добрый вечер, дорогие радиослушатели. В эфире, как всегда по вторникам вечером, передача о русской истории, о светлых моментах в этой истории - «Мифы о России». Сегодня у нас в гостях профессор, доктор исторических наук Людмила Евгеньевна Морозова. Добрый вечер.

МОРОЗОВА: Добрый вечер.

МЕДИНСКИЙ: Вы знаете, мы позвали Людмилу Евгеньевну на одну тему, а говорить будем не только о ней. О двух темах сразу. И с удовольствием побеседуем с нашими радиослушателями. Телефон в студии: 730-73-70. Но сначала давайте обозначим тему. Тема номер два. Людмила Евгеньевна, завтра праздник у ребят?

МОРОЗОВА: Да, новый праздник у нас. Очередной новый праздник, который плохо известен широкой публике, широкой общественности.

МЕДИНСКИЙ: 8 июля. Это пока ещё не государственный праздник. Выходной не дают?

МОРОЗОВА: Нет, выходной не дают, но предлагают широко праздновать.

МЕДИНСКИЙ: Это День семьи, любви и верности. Празднуем мы в России 8 июля день Петра и Февронии, покровителей семьи и брака, чей брак является образцом христианского супружества. То есть, наш ответ Чемберлену. Никакого святого Валентина.

МОРОЗОВА: Если у нас свои есть такие святые, которые были образцом супружества, то зачем нам чужие?

МЕДИНСКИЙ: Тем более, святой Валентин не был образцом супружества, он был вообще-то монахом. За что его так, так сказать, приложили, как покровителя всех влюблённых, не очень понятно. По-моему, он писал письма за безграмотных римских легионеров их жёнам.

МОРОЗОВА: А, ну да, поэтому у нас появились такие вот валентинки.

МЕДИНСКИЙ: О любви писал святой Валентин на латыни, и вот так как-то он стал покровителем влюблённых. А Пётр и Феврония? Давайте расскажем эту историю для начала, чтобы дать понять нашим радиослушателям. У нас, кстати, можно написать сообщение на сайт finam.fm, если вы не дозвонитесь. Телефон в студии: 730-73-70. Мы хотим спросить наших радиослушателей после этой истории: надо ли отменять, в рамках борьбы с фальсификацией истории, надо ли нам отменять День святого Валентина, и единодушно менять его на День Петра и Февронии? Давайте всё-таки расскажем, кто такие были Пётр и Феврония, и как им повезло, что в их честь называют теперь национальный праздник.

МОРОЗОВА: Пётр и Феврония – это наши святые муромские. Следует отметить, что поводом для провозглашения их святыми, может быть, появилась «Повесть о Петре и Февронии». Считается, что эта повесть была написана писателем 16-го века Ермолаем-Еразмом. Во времена митрополита Макария отправлялись книжники в разные города, которые собирали сведения о местных святых и каких-то достопримечательностях. И вот Ермолай-Еразм отправился в Муром и там ему рассказали очень интересную легенду о местных почитаемых святых – князе Петре и его жене Февронии.

МЕДИНСКИЙ: Князе, это был муромский князь?

МОРОЗОВА: Да, муромский князь.

МЕДИНСКИЙ: Муром – это где Илья Муромец. Поясним радиослушателям.

МОРОЗОВА: Муром когда-то был центром довольно крупного княжества и родоначальником князей.

МЕДИНСКИЙ: А вы были в Муроме, кстати?

МОРОЗОВА: Вот не была, к сожалению.

МЕДИНСКИЙ: По-моему, такой маленький-маленький городишко совсем.

МОРОЗОВА: Наверное. Но когда-то он был не хуже, предположим... Во всяком случае, намного древнее Москвы.

МЕДИНСКИЙ: Ну, как Ростов Великий, как Суздаль, Владимир.

МОРОЗОВА: Да. Этот город был достаточно крупный. Муромское княжество было даже раньше, чем Рязанское княжество. И Муром был на уровне Чернигова. Хотя он считался в зависимости от Чернигова, потому что родоначальником вот этих князей муромских был Ярослав Святославович, сын некой Оды и князя Святослава. Ода была немецкая принцесса, вторая жена князя Святослава Ярославовича, которая бежала...

МЕДИНСКИЙ: Того самого Святослава, который воевал постоянно со всеми?

МОРОЗОВА: Нет, того Святослава, который выгнал Изяслава, своего старшего брата, из Киева. Незаконно выгнал...

МЕДИНСКИЙ: Ну, давайте не будем вдаваться, потому что мы погрязнем в хитросплетениях.

МОРОЗОВА: Этот Ярослав, он вместе с матерью воспитывался где-то на территории Германии, а потом вернулся, получил Муром и стал родоначальником муромских князей. Они, в общем-то, этим очень гордились.

МЕДИНСКИЙ: Итак, некий муромский князь...

МОРОЗОВА: Да, некий муромский князь. Когда историки попытались его с кем-то отождествить, то оказалось, что такого князя вообще-то не было. В общем, можно рассказать эту историю, которую рассказал Ермолай-Еразм, она состоит из следующего: у князя Петра был брат Павел, который был старше, он сидел на престоле. И вот этому Павлу донесли, что к его жене ходит какой-то непонятный человек, который очень на него похож. И когда он спросил жену: «Что это такое?» Она говорит: «Это ты ко мне приходишь». Но потом выяснилось, что это какой-то оборотень, так как он не мог быть одновременно в двух местах. Выяснилось, что это якобы даже какой-то змей. Я не знаю, почему змей...

МЕДИНСКИЙ: Змей ходил к жене брата?

МОРОЗОВА: К жене брата, принимая облик вот этого брата. И тогда, значит, муж велел жене выяснить, как этого коварного змея можно убить. Он сказал, что его может убить только Агриков меч. Никто не знал, где взять этот меч. И вот этот Пётр задумался...

МЕДИНСКИЙ: А что делал оборотень? Приходил к жене и что делал?

МОРОЗОВА: Ну, приходил как муж.

МЕДИНСКИЙ: Искушал?

МОРОЗОВА: Ну, не искушал. Приходил как муж.

МЕДИНСКИЙ: Но это был не муж.

МОРОЗОВА: Это был не муж, потому что муж был в это время в другом месте. И вот Пётр решил выяснить, где же этот Агриков меч найти. Никто не знал, и вот он отправился в храм один...

МЕДИНСКИЙ: А почему Пётр?

МОРОЗОВА: Он решил помочь своему брату Павлу. И вот ему было видение в храме, что Агриков меч как раз и есть в этом храме. Явился ангел, сказал, помог ему какой-то камень отвалить. Он вытащил этот меч и отправился в эту палату. Подстерёг этого змея, своего брата запер на ключ в другой палате, чтобы случайно не перепутать. В общем, короче говоря, он убил этого змея Агриковым мечом, но этот змей обрызгал его своей ядовитой кровью. И у Петра появились струпья на теле: язвы, гной и так далее.

МЕДИНСКИЙ: Проказа.

МОРОЗОВА: Да, какая-то проказа. В то время было много таких болезней. И никто не мог его вылечить.

МЕДИНСКИЙ: Вообще проказы на Руси тогда не было.

МОРОЗОВА: Была какая-то камчуга, которая к нам распространялась из Крыма, и она вызывала язвы и приводила к смерти. Считается, что от такой смерти умер сын Ивана III, Иван Молодой.

МЕДИНСКИЙ: Сильная инфекционная заразная болезнь, проявляющаяся в многочисленных язвах и нарывах?

МОРОЗОВА: Да, да.

МЕДИНСКИЙ: Ужас.

МОРОЗОВА: Никто не мог этого Петра вылечить, и он отправил по всей муромской земле гонцов, посланцев, чтобы они нашли какого-то врачевателя. И один его гонец зашёл в одну деревню, и там зашёл в избу, и увидел – девушка сидит, прядёт, очень просто одета...

МЕДИНСКИЙ: Симпатичная?

МОРОЗОВА: Да, хорошенькая. И рядом с ней скачет заяц.

МЕДИНСКИЙ: Заяц?

МОРОЗОВА: Заяц, да. Этот заяц его поразил. Потому что это был какой-то дрессированный заяц, он её развлекал. В то время кошек не было, а вот развлекал девушку заяц.

МЕДИНСКИЙ: Что, кошек действительно не было тогда?

МОРОЗОВА: Да, я думаю, что не было в качестве таких домашних животных, которые бы развлекали своих хозяев. Ну и он, значит, спросил девушку, кто она такая. А девушка говорит, что: «Плохо, что в моём доме нет ушей и глаз». Он говорит: «Ну, а кто-нибудь другой, кроме вас, есть?» Она говорит: «Нет, мои родители пошли плакать в долг, брат мой залез на дерево и смотрит сквозь ноги в будущее, а я здесь одна живу». Этот молодой человек ничего не понял, попросил объяснить. Она сказала, что: «Уши – это была бы собака. Если бы у нас была в доме собака, то она бы залаяла, и вы бы не увидели меня в таком непритязательном виде. Глаза – это дети маленькие. Если бы они играли во дворе, то они тоже увидели бы вас и меня бы предупредили. Родители пошли на похороны, то есть они сейчас плачут о каком-то умершем человеке, а потом о них будут плакать. А брат мой отправился в лес собирать мёд, высоко залез и должен смотреть вниз, чтобы оттуда не свалиться. Потому что если он свалится»…

МЕДИНСКИЙ: Хитрыми загадками говорила Феврония.

МОРОЗОВА: Да. Этот молодой человек очень удивился, понял, что девушка непростая и сказал, что у них вот такая беда, болеет князь и может ли она его вылечить? Она сказала: «Да, вылечить могу, но он должен сам сюда прибыть». Ну, делать было нечего, князь отправился туда. Его привезли, она зачерпнула каких-то кислых щей, подула на них и сказала: «Ты должен на мне жениться, тогда я тебя вылечу».

МЕДИНСКИЙ: Хитрая какая!

МОРОЗОВА: Да. Ну, князь согласился, потому что решил, что вряд ли она его этими щами его вылечит.

МЕДИНСКИЙ: «Обещать - не жениться», – думал князь.

МОРОЗОВА: Да. Она сказала: «Пойдёте в нашу баню, помажете все свои болячки этими щами и попаритесь. Только один палец не мажьте».

МЕДИНСКИЙ: А палец почему?

МОРОЗОВА: А вот дальше история.

МЕДИНСКИЙ: С каждым разом всё загадочнее и загадочнее.

МОРОЗОВА: Да. Он отправился в баню, попарился, помазался, и всё тело очистилось замечательно, кроме вот этого одного пальца. Он пришёл к Февронии и говорит: «Я всё понимаю, конечно, но я не могу жениться на крестьянке».

МЕДИНСКИЙ: Всё что угодно, только не брак.

МОРОЗОВА: Да. «Я вас одарю, золота вам много дам, драгоценных камней, тканей, но жениться на вас я не могу. Не положено».

МЕДИНСКИЙ: То есть, по-своему вёл себя благородно, можно сказать.

МОРОЗОВА: Да. И уехал. Когда он поехал обратно, то вот от этого пальца у него снова пошли струпья по всему телу. И ещё стало хуже, чем было до того.

МЕДИНСКИЙ: Перестраховаться решила, змея подколодная. А вы говорите, святая Феврония.

***

МОРОЗОВА: Ну почему, она просто, наверное, не верила этому князю, думала, что он её обманет. Ему снова пришлось вернуться, снова она дала ему этих щей, снова отправила в баню.

МЕДИНСКИЙ: И он понял, что шутки плохи с Февронией.

МОРОЗОВА: Короче говоря, после этого он на ней женился. Поначалу всё было неплохо – она была очень красивая, очень умная, рукодельница необыкновенная. На престоле муромском сидел его брат, и никаких проблем не было.

МЕДИНСКИЙ: Старший брат Павел, чьего двойника змея-искусителя...

МОРОЗОВА: Да. И всё было нормально, всё было хорошо, пока этот брат не умер бездетным. В итоге на престол взошёл Пётр. Но когда он взошёл со своей вот этой женой-крестьянкой, то...

МЕДИНСКИЙ: Кстати, на самом деле, прошу прощения, если бы даже брат умер и с детьми, то по идее всё равно должен был взойти Пётр. По принципу феодального наследия Киевской Руси того времени.

МОРОЗОВА: В то время этот вопрос не был чётко обговорен, чётко зафиксирован законодательно, и поэтому всё было на усмотрение того, кто умирал. Какое он составлял завещание, такое и выполнялось. В итоге Пётр взошёл на престол, и местные боярыни, которые должны были войти в свиту этой Февронии, не захотели ей служить.

МЕДИНСКИЙ: К этому моменту у них уже были дети?

МОРОЗОВА: Да, у них уже было несколько детей.

МЕДИНСКИЙ: Счастливый брак, всё хорошо.

МОРОЗОВА: Прекрасный счастливый брак, красавица жена, всё замечательно. У них было двое сыновей и дочь. Дочь они выдали замуж за сына великого князя владимирского Всеволода Большое Гнездо знаменитого, за Святослава.

МЕДИНСКИЙ: У Всеволода было штук 15 наследников.

МОРОЗОВА: Да, у него было много, но вот этот Святослав, который был мужем Евдокии, дочери... Ну, это когда мы их отождествляем с реальными князьями, он построил в Юрьеве-Польском вот этот знаменитый храм, который украшен каменной резьбой. Знаете, в Юрьеве-Польском великолепный собор?..

МЕДИНСКИЙ: Ну, вернёмся. Итак, то есть они уже прожили довольно долго в браке...

МОРОЗОВА: Да, поскольку у них было уже трое детей взрослых. Дочь уже выдали замуж. Ну, вот эти боярыни сказали, что «мы не желаем ей служить».

МЕДИНСКИЙ: Боярыни?

МОРОЗОВА: Боярыни. Потому что по тем временам...

МЕДИНСКИЙ: То есть бояре, мужчины нормально отнеслись?

МОРОЗОВА: Бояре входили в свиту князя Петра, они не роптали. Это был знатный князь...

МЕДИНСКИЙ: Они были боевыми офицерами, и они понимали, что это плохо закончится.

МОРОЗОВА: Да. А у княгини свита состояла из их жён, из этих боярынь.

МЕДИНСКИЙ: По западноевропейским меркам они были как придворные дамы?

МОРОЗОВА: Да, придворные дамы, конечно.

МЕДИНСКИЙ: И они развели интригу.

МОРОЗОВА: Да. Они сказали, что мы не хотим служить, потому что она из простого рода, да ещё не умеет вести себя за столом. Что она, когда ест, то объедки она кладёт за обшлаг своего рукава.

МЕДИНСКИЙ: А это мы в другой сказке слышали.

МОРОЗОВА: Да, а вот в этой сказке оказывается то же самое. Ну, у нас вот эти сказки про Василису Премудрую, которая тоже за обшлаг косточки бросала...

МЕДИНСКИЙ: Левым рукавом повела – озеро. Правым...

МОРОЗОВА: Ну и вот они сказали, что так она себя ужасно ведёт, она ведёт себя как простолюдинка, которая собирает всякие объедки, чтобы потом кормить собак или неизвестно кого, птиц каких-то. Нам это всё не нравится. Пётр, конечно, им поверил и решил сам проследить. Пришёл на обед к своей супруге и видит, что...

МЕДИНСКИЙ: А до этого он 20 лет жил и не видел?

МОРОЗОВА: Ну, видно, он не обращал внимание. Или, может быть, она...

МЕДИНСКИЙ: Не всегда это делала.

МОРОЗОВА: Нет, ну надо сказать, что были женская и мужская половина, и муж с женой встречались не всегда во время обеда. Ну, и он увидел, действительно, что она туда куда-то закладывает косточки какие-то. Он возмутился, подошёл и сказал: «Жена, что ты делаешь? Ты себя позоришь». Она встряхнула рукав, а оттуда только благовония донеслись для всех. И, в общем, все поняли, что она какая-то непростая.

МЕДИНСКИЙ: Объедков там не было?

МОРОЗОВА: Нет, объедков там не было. Но всё равно эти боярыни возмущались. Короче говоря, сказали, что хотят её прогнать из города.

МЕДИНСКИЙ: Можно подумать, что у князя, вступившего в полномочия, не было возможности разобраться с боярами.

МОРОЗОВА: Вообще-то, я хочу сказать, что если подданные не хотят тебе служить, то это довольно сложно. Можно вспомнить историю Даниила Галицкого, которого столько раз выгоняли из этого несчастного Галича, и он там не мог закрепиться. Его же там раз десять выгоняли. Хотя он был такой знаменитый князь. Нет, я думаю, что если они отказались служить, то они, наверное, настроили своих мужей, которые сказали, что тоже не хотят служить такой простолюдинке.

МЕДИНСКИЙ: Сейчас бы сказали, что произошёл конфликт правящих элит.

МОРОЗОВА: Наверное, да. В общем, они сказали: «Разводись с женой, выгоняй её, а сам можешь оставаться на престоле». Но он уже так любил свою жену, что не мог с ней расстаться, и они вместе ушли за город...

МЕДИНСКИЙ: И он отказался от престола?

МОРОЗОВА: Да, он отказался от престола, но у него были сыновья. И вот он пошёл со своей женой за город, они там где-то пришли...

МЕДИНСКИЙ: Говорят, что он сел в лодку и куда-то поплыл.

МОРОЗОВА: Нет. Сначала они просто решили какую-то еду сварить, и вот эта Феврония нашла котелок, кашу стала варить...

МЕДИНСКИЙ: Вот тут-то объедки и пригодились!

МОРОЗОВА: Нет, она воткнула два каких-то прутика в землю, чтобы на них повесить котелок, и сказала, что из этих кустиков вырастут огромные деревья. И они выросли буквально через несколько дней. Огромные деревья. И это для всех стало признаком её святости. Потом, значит, им негде было ночевать. Они увидели, что лежит какая-то лодка. Они перевернули её, залезли под лодку переночевать. И тут пришёл лодочник и сказал, что он их может отвезти куда-то в другое место, где они могут жить. Когда они поплыли на этой лодке, то лодочник увидел, что Феврония – ну, он, видимо, не знал, кто они такие, потому что он жил за городом и князя не видел – что Феврония очень красивая.

МЕДИНСКИЙ: Телевизор не смотрел.

МОРОЗОВА: Да. И он решил, что он Петра сбросит с этой лодки, а Февронию себе возьмёт в жёны, хотя у него была уже жена. А Феврония, будучи святой, поняла все его замыслы и сказала: «Попробуй воду с правой стороны у лодки. Какая она на вкус?» Он попробовал. «Теперь с левой. Какая на вкус?» Он говорит: «Одинаковая». «Вот наше женское естество, оно тоже одинаковое. И твоя жена точно такая же, как и я. И не нужно тебе совершать преступление и кого-то на что-то менять». Короче говоря, они отправились в какую-то деревню, он туда их отвёз, стали там жить. А в это время в городе появились какие-то юноши, которые встали... Кстати, в городе никак не могли решить, кто же всё-таки будет править. Может быть, дети были маленькие, в общем, вопрос об их детях не стоял. Короче говоря, там началась смута. Появились какие-то юноши, которые стали всех горожан избивать. И они поняли, что они совершили огромную ошибку, прогнав своего законного князя.

МЕДИНСКИЙ: А юноши, в смысле, хулиганы появились?

МОРОЗОВА: Считается, что в этой сказке, в повести, написано, что это были ангелы.

МЕДИНСКИЙ: Ангелы, которые всех избивают? Это были скинхеды.

МОРОЗОВА: Они наказывали плохих горожан, которые изгнали своих законных правителей.

МЕДИНСКИЙ: Хорошие скинхеды. Это было молодёжное движение позитивное.

МОРОЗОВА: Да, в итоге, они обратно вернули своих правителей. Правители вернулись, какое-то время правили, потом они состарились и решили уйти в монастырь. Феврония ушла в женский Успенский монастырь, а Пётр ушёл в свой Спасский мужской монастырь. Ну, и какое-то время они там жили, Феврония занималась своим рукоделием. Потом Пётр чувствует, что он уже очень заболел, стал совсем стар, скоро умрёт, и он послал слугу к Февронии, чтобы она пришла, и они простились. А Феврония занималась вышиванием покрова. Она сказала: «Нет, я не могу, я очень занята». И отказалась придти.

МЕДИНСКИЙ: Ничего себе любовь. К умирающему мужу не пошла.

МОРОЗОВА: Значит, потом Пётр уже совсем изнемогает: «Не могу больше ждать, я умираю». Пришли к Февронии, она сказала: «Всё хорошо». Ну, ей сказали, что Пётр умер. Она сказала: «Всё замечательно». Воткнула иголку в вышитый покров на гроб, легла и умерла, закрывшись этим покровом. И после этого... Ну, их похоронили в разных могилах, а на следующий день обнаружили, что они находятся в одной могиле. Вот поэтому считается, что они...

МЕДИНСКИЙ: Стоп, стоп. Похоронили в разных могилах на одном кладбище?

МОРОЗОВА: Нет, каждого в своём монастыре. Её в Успенском похоронили монастыре, его - в Спасском монастыре.

МЕДИНСКИЙ: А кто к кому телепортировался?

МОРОЗОВА: К Февронии, судя по этой повести, в Успенский он переместился. Тогда, значит, ну, когда это всё увидели, решили, что это непорядок, и их снова развели по разным могилам. Ну, через какое-то время обнаружили, что они опять в одном гробу. Тогда сделали большую красивую гробницу для них двоих и так их и похоронили, и покрыли этим покровом, в который была воткнута эта иголка Февронии.

МЕДИНСКИЙ: То есть, она умерла вслед за мужем в тот же день.

МОРОЗОВА: Да, в тот же день. И вот в этом Муроме они... Эта гробница, очень долгое время ей поклонялись, иголка даже была, и покров был...

МЕДИНСКИЙ: Гробница была на самом деле?

МОРОЗОВА: Да.

МЕДИНСКИЙ: И есть?

МОРОЗОВА: Вот этого я, к сожалению, не знаю. Я думаю, что она, наверное, есть. Но, конечно, уже не с тем покровом, не с той иголкой.

МЕДИНСКИЙ: Это Успенский монастырь в Муроме?

МОРОЗОВА: Да. Ну, во всяком случае, так она умерла. И вот она считалась долго святыней, и когда этот Ермолай-Еразм...

МЕДИНСКИЙ: Ну, вот написано, что ныне открыто почивают в храме Святой Троицы Свято-Троицкого монастыря в Муроме.

МОРОЗОВА: Ну, значит, перенесли уже в этот Троицкий собор. Дело в том, что в то время – это же рубеж 12-13-го веков. То есть, они... Вот этот Давыд Юрьевич, которого историки отождествляют с Петром, считается, что Пётр – это его имя церковное, он умер в 1228-м году.

МЕДИНСКИЙ: Ну, эта вся история происходит где-то накануне татаро-монгольского нашествия. То есть, это золотой век Киевской Руси, мир, спокойствие, как раз самое время для романтических любовных песен о Роланде.

МОРОЗОВА: Нет, ну песня была записана, судя по всему, только в 16-м веке. Некоторые считают, что она в 15-м веке уже существовала в виде сказания. А Ермолай-Еразм, книжник Макария, он записал её только в середине 16-го века.

МЕДИНСКИЙ: Вот интересно, проводили ли когда-то вскрытие этой могилы, чтобы всё-таки посмотреть, два ли там человека похоронены в одном гробу или нет? Вы не знаете?

МОРОЗОВА: Нет, вот этого я, к сожалению, не знаю. Я в Муроме не была.

МЕДИНСКИЙ: Ну, давайте, пусть наши радиослушатели, кто-то из них... Может быть, кто-то из них был и скажет нам. Мы сейчас сделаем небольшой перерыв на выпуск новостей. После этого вернёмся в студию. Вот только что мы узнали, почему завтра отмечается День Петра и Февронии, День семьи, любви и верности. И далее, по телефону: 730-73-70, пожалуйста, ваши вопросы Людмиле Евгеньевне и ваше мнение: надо ли нам, наконец, отказаться от святого Валентина, который был монахом, в пользу благоверных супругов Петра и Февронии, которые, если верить этой истории, прожили удивительную жизнь? Мы вернёмся к вам после выпуска новостей.

Новости.

***

МЕДИНСКИЙ: Ещё раз добрый вечер. У нас в студии Людмила Евгеньевна Морозова, мы говорим о завтрашнем празднике, о новом национальном празднике, пока ещё не выходном, слава богу, Дне семьи...

МОРОЗОВА: Почему «слава богу»?

МЕДИНСКИЙ: У нас так много праздников, я считаю, что выходные все надо отменить. У меня есть целый список праздников на отмену, но это не тема сегодняшней передачи. Завтрашний праздник – День семьи, любви и верности. Святых Петра и Февронии, покровителей христианского супружества. И вот интересно, на чуждый нам праздник святого Валентина во всём мире посылают друг другу валентинки – умеренно дурацкие, иногда хорошие, открытки...

МОРОЗОВА: Если с шоколадкой внутри.

МЕДИНСКИЙ: С цветочками, да. Последнее время стало модно выпрашивать себе подарки. Вы знаете, это так накладно. Сначала святой Валентин, а потом ещё 8 марта. И всё. Двойной удар по семейному бюджету.

МОРОЗОВА: Ну, там большой перерыв!

МЕДИНСКИЙ: Две недели – не успеваешь отдышаться. А вот что делать на День Петра и Февронии? Вот если бы, например, 8 марта разнести с Петром и Февронией, то это, мне кажется, экономически более обосновано. Ну, это я с мужской точки зрения. Давайте побеседуем с нашими радиослушателями. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Наталья. Я хотела бы немножко дополнить ваш рассказ. У меня есть живые свидетели, очень молодые люди, которые ездили...

МЕДИНСКИЙ: Застали Петра и Февронию!

МОРОЗОВА: В живых.

СЛУШАТЕЛЬ: Я не поняла, извините, а что вы засмеялись?

МЕДИНСКИЙ: Нет, ну они просто давно очень жили, Петр и Феврония. Вы сказали, что у вас есть живые свидетели Петра.

СЛУШАТЕЛЬ: Живые свидетели чудес, которые исходят от их гробницы. Они ездили туда. Сначала она одна, вот эта девушка молодая, просила себе благоверного. Потом появился благоверный, они ездили вдвоём. И вот скоро будет свадьба, и вообще, очень многие молодые люди, это уже традицией стало в нашем царстве-государстве ездить туда.

МЕДИНСКИЙ: Да вы что, серьёзно?

СЛУШАТЕЛЬ: А почему нет?

МЕДИНСКИЙ: И нашли свою половинку после поездки в Муром?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, да. Усиленные молитвы, конечно, нужны. Естественно, нужно благочестие какое-то соблюдать. Потому что в кратких житиях святых написано, что святые благоверные князь Пётр и княгиня Феврония Муромские угодили богу добрыми делами. Вот вы об этом ни слова не говорили. Благочестием и милосердием к бедным. В старости приняли монашество с именами, которые вы назвали.

МЕДИНСКИЙ: Наташа, скажите, пожалуйста, в Муроме в Свято-Троицком монастыре находится гробница?

СЛУШАТЕЛЬ: Я там тоже не была, но живые свидетели, пожалуйста, есть у меня знакомые. Я думаю, если вы поищете, то среди ваших знакомых найдёте.

МЕДИНСКИЙ: Это очень любопытно. Ну, городок маленький, я думаю, что там весь его можно изойти за пару часов. Поэтому найти будет несложно.

СЛУШАТЕЛЬ: У вас такое рвение есть. Я думаю, вам прямо завтра надо туда лететь. И вы нам расскажете, а мы с удовольствием послушаем.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо, Наташа. Вот видите интересно как. Есть вот...

МОРОЗОВА: Живые свидетели.

МЕДИНСКИЙ: В наше время сейчас такая демографическая ситуация... Особенно приличным девушкам тяжело найти, я вам скажу. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Вы знаете, во-первых, сразу хочу сказать, что ни к какой церкви не отношусь. И если забыть про теорию заговора, то День святого Валентина пришёл к нам сам по себе в страну. Я не знаю, хорошо это или плохо – это другой вопрос. А этот праздник, опять же, навязывается сверху. Я не очень хорошо отношусь к вещам, которые навязываются сверху. Мало того...

МЕДИНСКИЙ: Сверху – это из нашей студии вы имеете в виду?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, это официальный праздник, он правительством назначен, и так далее.

МОРОЗОВА: Как назначен?

МЕДИНСКИЙ: Нет, нет. Не назначен.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, ну его обсуждали в Думе. Давайте будем правде в глаза смотреть. Если его обсуждали в Думе, его рассматривали на заседаниях, его церковь обсуждала с нашим Президентом. Давайте не будем лукавить. Это праздник, который курируется верхним эшелоном власти.

МЕДИНСКИЙ: Руслан, я, как депутат Государственной Думы, скажу вам следующее: официальным праздником, который приобретает государственный статус, является только тот, который вносится в соответствующий реестр, и особенно, когда выпадает на него выходной день.

СЛУШАТЕЛЬ: Я с вами согласен, но, секундочку, есть средства массовой информации, есть первый, второй канал и так далее. Вы понимаете, да?

МЕДИНСКИЙ: У нас страшное оружие первый, второй канал.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну чего мы будем лукавить?

МОРОЗОВА: Ну почему, может быть, просто советуют людям...

СЛУШАТЕЛЬ: Советовать можно по-разному.

МЕДИНСКИЙ: И что вы думаете по этому поводу?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, подождите. Давайте 20 миллионам мусульман тогда что-то посоветуем параллельно. Я вот не очень понимаю как бы. Ну, или давайте посоветуем гораздо большему количеству миллионов людей, которые ни к какой церкви не относятся. Вот не очень это понятно. Зачем опять это навязывание? Потом, с точки зрения... Если разобрать это по косточкам, то девица, которая к себе привязала мужа, мало того, привязала шантажом чистой воды...

МЕДИНСКИЙ: Я ждал этого от мужчины. Вас это возмутило! Вы представили себя на месте молодого князя Петра, понимаете, которому не помогает традиционная медицина.

СЛУШАТЕЛЬ: Но согласитесь, если поставить себя на его место, то вы понимаете, вас первый раз вылечивают, а потом ага! Я согласен, что он тоже плохо поступил, что...

МЕДИНСКИЙ: Ну, он её кинул. Ещё неизвестно, что между ними было после бани.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, если она святая добродетельница, то она должна была его простить, а она...

МОРОЗОВА: Нет, она ещё не была святой, она была простой девушкой, а прославилась она в конце жизни.

МЕДИНСКИЙ: Руслан, потом же хорошо всё стало. И дети счастливые, и умерли в один день. То есть, закончилось хорошо всё.

СЛУШАТЕЛЬ: Надеюсь, да. Спасибо.

МОРОЗОВА: Нет, она прославилась потом, в конце жизни.

МЕДИНСКИЙ: Вот видите какая...

МОРОЗОВА: Мужская психология.

МЕДИНСКИЙ: Мужская психология, да. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Хочу сказать по поводу, вот вы говорите «гробница». Это не гробница, это называется «рака», потому что мощи, они, собственно сверху, прикрыты, к ним можно прикладываться...

МЕДИНСКИЙ: Прикладываться можно к крышке, Ольга. К мощам нельзя.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, их открывают. Вы поверьте мне, что я прикладывалась. Ну, не к этим мощам, а к другим. Например, есть у нас такой святитель Игнатий Брянчанинов замечательный. Открываются мощи, прикладываются к ним.

МЕДИНСКИЙ: К стеклу?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет.

МЕДИНСКИЙ: К мощам?

СЛУШАТЕЛЬ: Прямо к мощам, прямо к косточке.

МЕДИНСКИЙ: Что-то новенькое.

МОРОЗОВА: Нет, не может быть этого.

СЛУШАТЕЛЬ: У нас так на Руси заведено. К сожалению, очень жаль, что вы этого не понимаете. Я хочу сказать, что Валентин-то католический святой. И его почему-то прекрасно воспринимают, почему же нельзя наших русских святых воспринимать?..

МОРОЗОВА: Так мы как раз и советуем это.

СЛУШАТЕЛЬ: ...Молодому человеку. По-моему, он просто молод и его ещё не била судьба...

МЕДИНСКИЙ: Да он представил себя на месте князя Петра, понимаете.

СЛУШАТЕЛЬ: Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Так что вот. Действительно, это святые мощи. Приезжайте в Муром и увидите – они вместе лежат в женском монастыре.

МЕДИНСКИЙ: Так они в женском монастыре лежат? А Свято-Троицкий собор?

СЛУШАТЕЛЬ: В женском монастыре, а через дорожку – мужской монастырь.

МЕДИНСКИЙ: Ага, то есть, там недалеко.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, они рядом совершенно, да. Чудный город, советую посетить.

МЕДИНСКИЙ: А далеко от Москвы?

СЛУШАТЕЛЬ: Всего доброго.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо, Ольга. Вот это интересно. Честно говоря, первый раз слышу про открытые мощи. Мне кажется, это как-то...

МОРОЗОВА: Нет, ну мы же не говорили в современном состоянии. Мы говорили, что они были в гробнице похоронены. А что сейчас стало... Вот я там не была.

МЕДИНСКИЙ: Я не знаю, насчёт святого Валентина, мне кажется, он такой безвредный праздник, а вот Хеллоуин я бы запретил точно. Сатанизм какой-то.

МОРОЗОВА: Ну, в принципе, конечно, да.

***

МЕДИНСКИЙ: Нет, я был пару раз на Хеллоуинах. Это ужас просто, это чистой воды сатанизм. Наш праздник Ивана Купала – детский утренник на фоне этого Хеллоуина. Особенно святого Патрика – эти гады ещё перекрывают Калининский проспект. Невозможно проехать. Пьяные ходят в юбках и пьют пиво. Что у нас делает святой Патрик? Вот вопрос.

МОРОЗОВА: Ну, я не знаю. Значит, мы плохо пропагандируем своих святых.

МЕДИНСКИЙ: Давайте отметим День Петра и Февронии перекрытием центральных улиц Дублина, чтобы им мало не показалось. Потому что, сколько можно?

МОРОЗОВА: И ромашки всюду разбросаем.

МЕДИНСКИЙ: Это всё несерьёзно, я считаю, совершенно. Давайте послушаем наших радиослушателей. 730-73-70. Действительно, завтра хороший праздник – День святых Петра и Февронии, покровителей семьи и брака. И вот, как говорят наши радиослушатели, помогает, и даже находят своих суженых, помолившись в церкви Свято-Троицкого монастыря в Муроме, где похоронены в одной гробнице Пётр и Феврония. Может быть, нам отринуть после этого святого Валентина? Зачем он нам? Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. У меня вопрос сначала к вам, лично как к ведущему: скажите, вы атеист?

МЕДИНСКИЙ: Нет.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы не атеист?

МЕДИНСКИЙ: Нет.

СЛУШАТЕЛЬ: Но по разговору чувствуется что-то другое.

МЕДИНСКИЙ: Вячеслав, у меня просто такой стиль общения.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, очень прекрасно. Я понимаю. Тогда я считаю, что, с моей точки зрения, вообще нашу историю надо начинать уважать.

МЕДИНСКИЙ: Этому и посвящена наша передача, если говорить серьёзно.

СЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю. У нас с историей как раз проблемы. Так вот, я считаю, что пора уважать нашу надо историю. Тем более, такой рассказ я впервые слышу, правда. Я слышал краем уха, так сказать, поверхностно. Но сегодня услышал более-менее основательно, и отзывы как бы уже слушателей. Но я считаю, что это надо узаконить. А вот праздники чужеродные, о Валентине вы говорили – пора от этого отходить. Пора своё приближать к нашей будущей молодёжи.

МЕДИНСКИЙ: А Хеллоуин?

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, этот вопрос могут вообще решать только святые.

МЕДИНСКИЙ: Я думал, вы скажете «правоохранительные органы и прокуратура»! А это было бы разумно, кстати.

СЛУШАТЕЛЬ: Но их нет, тех, которых мы имеем в виду, мощи. Я не это имею в виду. Я имею в виду живых наших. Если есть среди наших духовных представителей святые, то тогда они должны расценить что есть что по своей исторической ценности и духовной. Вот это было бы очень ценно, и тогда у нас не было бы споров. Ибо, мы с вами решать, а тем более власть земная, вообще не имеем права.

МЕДИНСКИЙ: Ну, это да. Спасибо, Вячеслав за ваше мнение. Видите, кстати, мужчины нам звонят, обратите внимание. Мне кажется, что женщины, они как-то, видимо, держатся за День святого Валентина.

МОРОЗОВА: Почему? А вот же две женщины звонили!

МЕДИНСКИЙ: А подарки? Это звонили верующие женщины, они рассказывали про реальные истории. Мне кажется, что женщинам, чем больше праздников мужских, тем лучше. Они готовы и святого Валентина, и Петра и Февронию, и даже ещё какой-нибудь… про благоверную царевну Софью, несправедливо заточённую в монастырь злым царевичем Петром. Лишь бы подарки дарили, я так считаю. И 8 марта тоже.

МОРОЗОВА: Нет, подождите. Вообще не предусмотрено на этот праздник Петра и Февронии дарить какие-то подарки. По-моему, на святого Валентина дарят валентинки, а на Петра и Февронию, по-моему, ничего не нужно дарить.

МЕДИНСКИЙ: Людмила Евгеньевна, вы святой человек. Если бы это обходилось только валентинками. Вы даже не представляете, о каких подарках... А перед этим ещё был Новый год, между прочим!

МОРОЗОВА: Ну, я не знаю...

МЕДИНСКИЙ: Здравствуйте. Добрый день, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я, в принципе, тоже за то, чтобы православные праздники... Всё-таки они нам ближе, нежели католические, и так далее. Просто у нас народ почему-то очень быстро принимает культуру абсолютно чужеродную. Вот, собственно, и всё.

МЕДИНСКИЙ: То есть, вы считаете, что Пётр и Феврония – это как-то получше, чем Валентин?

СЛУШАТЕЛЬ: По-крайней мере, я думаю, это гораздо ближе нам, нежели какие-то Хеллоуины, о котором вы говорили, или что-то там прочее.

МЕДИНСКИЙ: Хеллоуин – это совсем нехорошо. Я с вами согласен.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, и вот этих вот мужиков в юбках тоже...

МЕДИНСКИЙ: Нет, мужики в юбках – это здорово. Но только в фильме «Храброе сердце», вот там они мне нравятся. А на Новом Арбате не очень, честно говоря. Спасибо. И всё-таки трезвые у нас и грамотные мужчины радиослушатели. Людмила Евгеньевна, согласитесь.

МОРОЗОВА: Да, мне кажется, что вообще-то все согласны с тем, что нам нужно возвращаться к нашим истокам и вспоминать наших святых. Может быть, даже какие-то паломничества организовывать. Или какие-то молодёжные лагеря где-то в районе Мурома, чтобы как-то приобщиться.

МЕДИНСКИЙ: Вы знаете, молодёжные лагеря в районе Мурома, с учётом того, что многие хотят познакомиться с кем-нибудь и обрести свою вторую половинку, это будет очень...

МОРОЗОВА: Да, пусть они шли бы к мощам святых...

МЕДИНСКИЙ: И знакомились бы.

МОРОЗОВА: Нет, и проверяли бы, насколько они правильно выбрали свою вторую половинку. Соединят их Пётр с Февронией или не соединят. Какие-то паломничества можно было бы устраивать или экскурсии. Как-то у нас это не развито совершенно. И Муром, по-моему, можно сказать, богом забытый городок.

МЕДИНСКИЙ: К сожалению большому. Столько историй, один Илья Муромец чего стоит! Если бы во Франции был свой Илья Муромец, то туда бы проложили столько туристических маршрутов, что Муром бы на одних туристах был бы круче, чем Каннский кинофестиваль вместе с Ниццей.

МОРОЗОВА: Если такие замечательные святые, то, конечно, там нужно было бы организовывать что-то в более широком масштабе, чем то, что сейчас существует.

МЕДИНСКИЙ: Где родился Добрыня Никитич, вообще толком никто не знает. Алёша Попович, по-моему, в Ростове?

МОРОЗОВА: Да, по-моему, в Ростове. А Добрыня Никитич... А он реальное ведь лицо-то. Это тот, который...

МЕДИНСКИЙ: Это же дядька...

МОРОЗОВА: Владимира...

МЕДИНСКИЙ: Святого.

МОРОЗОВА: Красное Солнышко.

МЕДИНСКИЙ: Нет, Владимир Святой – это как раз легенда, это такой микс Владимира Мономаха и Владимира Святого.

МОРОЗОВА: Нет, почему, Владимир Красное Солнышко... А, нет, это считается, что Владимир – креститель Руси, а Добрыня и Малуша, они же брат и сестра, они из Любича.

МЕДИНСКИЙ: А Любич – это где?

МОРОЗОВА: Это где-то в районе Киева, немножко севернее.

МЕДИНСКИЙ: Мне было бы интересно узнать. Поскольку звонили живые свидетели чудес могилы Петра и Февронии в Свято-Троицком монастыре Мурома. Интересно, бывал ли кто-то из наших радиослушателей в Муроме? Я вот, к своему стыду, ни разу не был. Надо бы, конечно, съездить.

МОРОЗОВА: Я вот тоже многократно собиралась, но... Потому что туда, по-моему, как-то неудобно ездить.

МЕДИНСКИЙ: Слушайте, нет таких дорог, куда... Вы знаете, на самом деле, я сегодня в Интернете прочитал, вот мифы о России – это отдельная тема. Все пресмыкаются над нашими дорогами, и понятно, что... А в Интернете написано следующее: «Каширское шоссе – это, конечно, не немецкий автобан. Но, как ни удивительно, многие дороги областного значения, особенно в центральной России, абсолютно на уровне немецких дорог». Вот я очень много езжу на машине по стране, и принципиальная разница между областной дорогой в Липецкой области и...

МОРОЗОВА: Ну, Липецкая область богатая всё-таки по сравнению с Муромом. Муром, городок, по-моему, бедный.

МЕДИНСКИЙ: Это какая область?

МОРОЗОВА: По-моему, это Рязанская.

МЕДИНСКИЙ: Ну, в Рязани похуже, конечно. Там были десантники долгое время. Там руководили десантники, поэтому... Пока они руководили защитой родины – всё было хорошо. Когда они стали руководить экономикой области, то стало хуже. Давайте послушаем. Добрый вечер, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ: Муром – это Владимирская область.

МОРОЗОВА: А, Владимирская, извините.

МЕДИНСКИЙ: Да, спасибо за исправление.

СЛУШАТЕЛЬ: А, во-вторых, я просто...

МЕДИНСКИЙ: Это Геннадий. Я узнал вас по голосу.

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

МЕДИНСКИЙ: У вас незабываемый тембр.

СЛУШАТЕЛЬ: «И учредиша им гробы особныя и вложыша телеса их в ня: святаго Петра, нареченнаго Давыда, тело положыша во особный гроб и поставиша внутрь града в церькви святыя Богородици»…

***

МЕДИНСКИЙ: Геннадий, спасибо. Нельзя ли на литературном русском современном языке? Что вы хотели сказать?

СЛУШАТЕЛЬ: А святой Февронии, княгини Евросинии, в церкви Воздвижения. А на утро обнаружили их в церкви Пречистой богородицы в едином гробе. То есть, наоборот...

МЕДИНСКИЙ: Феврония перемещалась к Петру?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

МОРОЗОВА: Нет, Спасский монастырь – это был мужской. А Феврония была в Успенском, в женском.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, так к нему перемещалась. Тут же ясно написано.

МЕДИНСКИЙ: Феврония к Петру?

СЛУШАТЕЛЬ: …«Соборной церкви пречистыя Богородица в едином гробе, его же сами себе повелеша истесати».

МОРОЗОВА: Ну, это вы читаете вариант, видимо, уже церковный. А я читала тот вариант, который написал Ермолай-Еразм в середине 16-го века.

МЕДИНСКИЙ: Дорогие мои собеседники, ну какая разница кто к кому перемещался? Пётр к Февронии, Феврония к Петру. Они же не в третье место никуда не переместились, они друг к другу. Поэтому, я считаю, что не принципиально, кто к кому переместился. Главное – результат. Поэтому, Геннадий, скажите, я знаю, что вы большой знаток всего и вся. Скажите ваше мнение. Вот Валентин и Хеллоуин – это праздники, которые имеют какое-то историческое объяснение в наших реалиях, или это происки ЦРУ? Вот я прямым текстом спрашиваю у вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Это вряд ли происки ЦРУ напрямую, просто это продукт манипуляции сознанием. Внедряются эти Хеллоуины и прочие Дни святого Валентина с целью разрыва традиционного сознания, оно становится хаотическим и не может ни за что зацепиться.

МЕДИНСКИЙ: Ну, традиционное сознание – это день 7 ноября, как мы понимаем с вами?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, это гораздо шире, хотя можно отнести к нему и 7 ноября. Нет, а просто университетский тип культуры традиционной, к которому относится и русский, заменяется на так называемый мозаичный тип западной культуры, с позволения сказать. То есть полное бескультурье, хаос, в котором невозможно связать одно с другим.

МЕДИНСКИЙ: А что плохого в святом Валентине? Ну, лишний раз люди признаются друг к другу в тёплых чувствах. Что в этом плохого? Потренируются перед 8 марта, который тоже праздник так себе, скажем, если мы вспомним историю, что там 8 марта на самом деле произошло. Что там творила Роза Люксембург в это время с Карлом Либкнехтом, если я правильно произнёс их фамилию. Ну, что же в этом страшного, Геннадий? Спасибо вам за звонок. Вот видите, разные есть версии того, кто к кому переезжал.

МОРОЗОВА: Нет, дело в том, что потом была церковная уже версия, когда их провозгласили святыми. А исходным материалом была вот эта повесть о Петре и Февронии, записанная в 16-м веке. Конечно, там уже несколько, может быть, видоизменили. Потому что не было таких храмов и монастырей в то время, когда всё это происходило. Хотя нет, их канонизировали, по-моему, достаточно рано. Во всяком случае, видимо, церковь подкорректировала.

МЕДИНСКИЙ: 730-73-70 – телефон в студии. Был ли кто-то из наших радиослушателей в Муроме, и согласны ли вы с тем, что высказывается всё больше и больше тезисов нашими радиослушателями о том, что новые праздники, пришедшие к нам из Западной Европы: День святого Валентина, Хеллоуин... Ну, Хеллоуин вообще, не знаю, можно ли его назвать праздником – какие-то бесовские танцы. Вот эти праздники всё-таки не имеют реальной исторической почвы, а такие даты, как День семьи и брака, завтрашний день 8-го июля, День Петра и Февронии, они всё-таки более традиционные? Или же это искусственные выдумки? Тут можно проводить много параллелей, понимаете, политических по поводу дня 4 ноября. Ведь до сих пор он как-то не приживается. Хотя, казалось бы, старая дата. День Казанской иконы Божьей матери...

МОРОЗОВА: Нет, День Казанской Божьей матери – бесспорный праздник для православных людей, но я хочу сказать, что над этим праздником, по-моему, многие издеваются. Я хочу сказать, что вот этот фильм «1612 год» – это откровенная издёвка вообще.

МЕДИНСКИЙ: «1612»?

МОРОЗОВА: Да.

МЕДИНСКИЙ: Это клюква. Развесистая клюква.

МОРОЗОВА: На самом деле откровенная такая издёвка над правительственным праздником.

МЕДИНСКИЙ: Кстати говоря, снят на бюджетные деньги, по заказу Минкульта. Я большой любитель исторических кино, но это странный фильм.

МОРОЗОВА: Это просто что-то такое... Нож какой-то в спину этому празднику вонзённый.

МЕДИНСКИЙ: Кстати, интересная мысль. Людмила Евгеньевна, у нас осталось буквально 4 минуты до конца эфира, но много звонков. Постараемся три звонка ещё принять, поэтому, дорогие радиослушатели, постарайтесь...

МОРОЗОВА: Про детскую литературу уже не поговорим...

МЕДИНСКИЙ: В отдельной передаче, видите, как нас Пётр и Феврония затронули.

МЕДИНСКИЙ: Добрый вечер. В условиях нехватки времени, пожалуйста, сжато и афористично.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. Меня зовут Борис. Я хотел бы высказаться с благодарностью за поднятие темы подобной. И абсолютно согласен с тем, что нам нужно вводить наши исконно русские православные праздники. Просто все эти западные варианты не носят никакой духовной составляющей, и просто ни о чём они, собственно говоря. Никакой ценности, кроме развлечения на западный тип – сходить в парк культуры, покататься на аттракционах.

МЕДИНСКИЙ: Надеть тыкву на голову и напиться. Спасибо, Борис, за ваше мнение. 730-73-70 – телефон в студии. Людмила Евгеньевна, это вам спасибо, между прочим.

МОРОЗОВА: За что?

МЕДИНСКИЙ: Как за что? За то, что вы подняли такую тему.

МОРОЗОВА: Нет, ну я просто услышала, что завтра такой праздник, думаю: боже мой, нам же обязательно нужно поговорить на эту тему. И, может быть, действительно как-то попытаться рассказать об этих святых, которых мало кто знает.

МЕДИНСКИЙ: Да. Вы в эфире, говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Глеб.

МЕДИНСКИЙ: Здравствуйте, Глеб.

СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел сказать, что это хорошее начинание. И моё мнение такое: человек волен сам выбирать праздник, который он празднует. И в отношении других праздников, о которых вы сказали, будь то Хеллоуин, или День святого Валентина, в принципе, если правильно информировать об этом празднике, о чём он, то человек волен сам выбирать, праздновать его или не праздновать. И в этом же смысле праздник Петра и святой Февронии, он так же хороший праздник. И можно решить его праздновать...

МОРОЗОВА: И всем надо ехать в Муром.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, нужно информировать об этих праздниках и о том, что они есть. А дальше – человек волен выбирать.

МЕДИНСКИЙ: Спасибо, спасибо. Вот видите, какие у нас веротерпимые и либерально настроенные слушатели, как Глеб, Людмила Евгеньевна.

МОРОЗОВА: Нет, ну почему, все всё-таки говорят о том, что нужно праздновать свои праздники и не брать чужие.

МЕДИНСКИЙ: Да, свои больше. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Олег. Я по поводу этих праздников вот что хотел сказать. Мне непонятно, почему нужно выбирать день какой-то для празднования этого. Я считаю, что, в принципе, каждый день можно делать что-то приятное для семьи, так же и в плане День святого Валентина или тот же праздник 8 марта. В принципе, я думаю, что фантазия у мужчин должна быть безгранична в этом плане, и, по-моему, много приятных вещей, которые можно...

МЕДИНСКИЙ: Я завидую вашей супруге. Видимо, у вас дома каждый день 8 марта.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, по крайней мере, я стараюсь ее чем-то порадовать, чем-то облегчить.

МЕДИНСКИЙ: Вот это мужская позиция! Спасибо, Олег. Ну, и попробуем последний звонок или не попробуем?

МОРОЗОВА: Как хотите, вы – ведущий!

МЕДИНСКИЙ: У нас все линии заняты. Вот один пьющий человек, я боюсь выводить его в эфир...

МОРОЗОВА: А откуда вы знаете, что он пьющий?

МЕДИНСКИЙ: А он написал нам сообщение, что он любит выпить, а праздники мешают встать ему на правильный путь.

МОРОЗОВА: А, слишком много праздников!

МЕДИНСКИЙ: Да, невозможно жить нормально. Кстати, если на диете, на похудении, то тоже тяжело, потому что алкоголь, он возбуждает аппетит.

МОРОЗОВА: А почему нужно обязательно напиваться, наедаться? Можно просто поехать в Муром и приложиться к мощам святым!

МЕДИНСКИЙ: Или просто подарить жене цветы. Спасибо большое всем радиослушателям за живой интерес, проявленный к этой теме. Людмила Евгеньевна, спасибо огромное вам за интересный рассказ, который вызвал такой отклик. И, наверное, в канун завтрашнего праздника покровителей семьи, брака, святых Петра и Февронии, которые, судя по всему, были историческими личностями, муромскими князьями, захороненными... Есть их могила в Свято-Троицком монастыре в Муроме. Давайте поздравим всех людей, которые уже нашли свою половинку в канун этого праздника. А кто не нашёл – пусть святые Пётр и Феврония им помогут обрести счастье в семье. И, может быть, кому-то удастся не завтра, так на ближайшие выходные сесть в машину и поехать в Муром, поклониться могиле.

МОРОЗОВА: Я думаю, что это самое было бы интересное.

МЕДИНСКИЙ: Это гораздо лучше, чем выпить и...

МОРОЗОВА: Конечно, конечно! А если сесть за руль машины, то пить уже нельзя. Так что праздник будет по-настоящему святым.

МЕДИНСКИЙ: Да. Спасибо. До встречи через неделю в передаче «Мифы о России», беседы о русской истории. И с наступающим вас праздником.

МОРОЗОВА: С праздником вас!

Хостинг от uCoz